«Соблазн был слишком велик» Загадочный вор годами крал неопубликованные тексты лучших писателей мира. Зачем он это делал?

Филиппо Бернардини на протяжении пяти лет водил за нос издательскую индустрию на трех континентах. Он зарегистрировал десятки доменных имен и создал сотни фейковых электронных адресов, чтобы внедриться в круг редакторов, писателей и литературных агентов, у которых он обманом получал рукописи неопубликованных романов. ФБР в ходе тщательно спланированной операции вычислило и арестовало хакера-библиофила, но агенты так и не поняли, зачем книжный вор крал книги. «Лента.ру» попыталась разобраться в загадочной истории «похитителя книжных корешков».

В январе 2022 года ФБР провело специальную операцию в аэропорту имени Джона Кеннеди в Нью-Йорке: плотные мужчины в темных костюмах схватили щуплого и перепуганного молодого итальянца. При взгляде на 29-летнего Филиппо Бернардини — лысого, немного манерного, в крупных квадратных очках — невозможно было подумать, что этот человек мог совершить нечто такое, за что могут скрутить прямо в зале прилета. Убийство? Мошенничество? Шпионаж? Но нет. Хотя преступления Бернардини и имели отношение к созданию двойников, в январе 2022 года по прибытии в США он внешне вполне соответствовал своему преступлению: книжный вор или, как его впоследствии прозвали в прессе, «коллекционер книжных корешков».

За пять лет Бернардини обманом получил у авторов, литературных агентов и редакторов более тысячи рукописей. Его долго вычисляли и наконец поймали. Единственное, чего не хватало следователям Федерального бюро расследований, — мотива. Да, он одурачил многих, но зачем он годами собирал у себя тексты романов, никак не используя их ни для пиратства, ни для шантажа, ни даже для кражи сюжетов? Это оставалось загадкой и для издателей, и для писателей, и для правоохранителей.

Маленький человек

Филиппо Бернардини прилетел в Нью-Йорк на каникулы. Специально для этого незадолго до ареста он взял отпуск в издательстве Simon & Schuster, где уже некоторое время работал в отделе иностранных прав.

После окончания магистратуры по специальности «Издательское дело» в Университетском колледже Лондона Бернардини жил в Великобритании. Для него это было не первое образование: в родной Италии он получил диплом переводчика с китайского в Миланском католическом университете. Ему вообще нравилось учиться, и он не только благополучно закончил несколько университетских программ, но и выучил с десяток языков, включая относительно редкие — например, шведский, исландский, корейский и голландский. Кроме того, он знал основы программирования. Все это должно было сделать его резюме более конкурентоспособным.

Бернардини обожал литературу и всегда мечтал работать на творческой должности в издательстве. Он хотел быть редактором или переводчиком и несколько раз делал попытки найти работу в издательском секторе. Однако это оказалось сложнее, чем он рассчитывал. Его стажировка в литературном агентстве Эндрю Нюрнберга закончилась провалом: Бернардини не предложили постоянную позицию. Коллеги впоследствии рассказывали, что работать с ним оказалось трудно из-за его высокомерия, проявлявшегося в отказе выполнять скучные и банальные задания, которые часто достаются стажерам.

После этого он долго мытарствовал, выполняя мелкую работу для компании, занимающейся производством видеоигр, читал рукописи для литературных скаутов, работал в микроиздательствах, выпускающих литературу по популярной психологии. Лишь в 2018 году удача улыбнулась ему, и он начал переводить книги с китайского и корейского на итальянский для крупного издательства у себя на родине.

А через год после этого он смог получить стартовую позицию в отделе иностранных прав Simon & Schuster. Однако его должность не предполагала ни активной работы с текстами рукописей, ни личного общения с авторами. Сотрудники таких отделов обычно занимаются важной, но рутинной работой: ведут регистры проданных и купленных прав, считают гонорары, оформляют и согласовывают договоры, общаются с агентами. Формально Бернардини добился своего, но остался немного на обочине индустрии, которая его влекла. Он был лишь инструментом, винтиком в огромной машине, творческий центр которой составляли редакторы, переводчики и писатели.

Бернардини решил что-то сделать, чтобы радикально приблизиться к эпицентру литературной жизни. Избранный им путь не менял его статуса для остальных, не мог принести ему денег, но, очевидно, удовлетворял часть амбиций молодого итальянца.

Книжный вор

Филиппо Бернардини начал промышлять кражей рукописей с августа 2016 года. И долгое время его странное хобби не привлекало к себе особого внимания. Мужчину интересовали преимущественно неизданные романы. Используя инсайдерскую информацию, накопленную за время стажировок, и зная основы программирования, он решился на авантюру, конечная цель которой была понятна только ему.

Задумка требовала от него серьезной подготовки: он создал сотни фальшивых ящиков электронной почты, зарегистрировал десятки доменных имен, наверняка потратив на это небольшое состояние, и даже сделал зеркала издательских сайтов и версии баз данных, откуда извлекал адреса и пароли невнимательных сотрудников издательств. Бернардини опутал своими странными сетями издательские коммьюнити на трех континентах. Впоследствии его жертвы упоминали и удивительно хорошее знание языка (кроме английского, на котором полиглот почему-то писал весьма посредственно), и знакомый тон писем — непринужденный и сердечный.

Обычно мошенник просто заменял в реальном адресе одну-две буквы или менял его окончание. Время от времени адресаты замечали подлог и сообщали Бернардини, что поняли — их пытаются надуть. В ответ «книжный вор» мог написать, что знает, где живет его собеседник, и подумывает о том, чтобы навестить его в один прекрасный день.

Продолжение «Рассказа служанки» охранялось особо рьяно после того, как писательница получила за книгу Букеровскую премию. Чтобы уберечь рукопись от посторонних, ее пересылали в только в запароленном виде. После многократных попыток надуть сотрудников агентства Бернардини даже явился туда на собеседование, что наверняка заставило его почувствовать некое превосходство над ничего не подозревающими сотрудниками, с которыми он был заочно знаком.

Бернардини, как правило, не охотился за громкими названиями. Но именно из-за них его кражами стали интересоваться журналисты, а издатели — начали искать злоумышленника. В 2020 появилось расследование New York Times, в ходе которого выяснилось, что таинственный вор делал попытки одурачить автора «Нормальных людей» Салли Руни, Букеровского лауреата Йена Макьюэна и актера Итана Хоука.

С началом пандемии в 2020 году электронная переписка почти полностью заменила живое общение, и люди стали обращать больше внимания на попытки фишинга. Загадочный вор, которого к тому времени прозвали «коллекционером книжных корешков», встряхнул тесный издательский мирок. Агенты, редакторы и книжные скауты стали подозрительны и больше не доверяли друг другу. Всем было ясно, что самозванец, скорее всего, скрывается среди них. Он явно разбирался в книгоиздании не хуже инсайдеров. А для этого нужно либо самому быть инсайдером, либо обладать неограниченным доступом к информации.

Другие настаивали на том, что винить стоит Китай. Существовала даже гипотеза, согласно которой за атаками на издателей стоит мафиозный синдикат из Италии. Немного сбивала с толку лишь судьба похищенных текстов. Они не всплывали ни на черном рынке, ни на пиратских сайтах, никто не просил выкуп и не посылал угрозы. Зачем тогда их красть?

Исландский эпос

На кой черт международной преступной группировке, русским разведчикам или китайским коммунистам могло понадобиться, скажем, пятое переиздание «Девушки с татуировкой дракона» Стига Ларссона? Этого не мог объяснить никто. И если похищение книги Этвуд могло намекать на некую масштабность происходящего, то кражи сборников исландских рассказов ставили расследование в тупик.

И все же именно интерес Бернардини к исландской литературе стал для него началом конца. Поздним октябрем 2021 года, вскоре после презентации своей последней книги исландский писатель Халлгримур Хельгасон заразился коронавирусом. На своих страничках в соцсетях он рассказал подписчикам, что из-за болезни ему придется уйти на карантин и, по правилам страны, самоизолироваться в специальном отеле. Всего через несколько часов после поста Хельгасона исландские издатели и писатели начали получать от него письма. Автор писал, что он заболел, ему скучно, и он хочет что-нибудь почитать — он слышал о новом романе/сборнике, не будет ли адресат так любезен прислать ему PDF-файл, ведь отправить бумажную рукопись в карантинный отель нельзя.

Одно из таких писем пришло Фридгеру Эйнарссону, который оказался хорошим приятелем Хельгасона. Послание показалось ему странным: он все еще работал над текстом и должен был сдать только через неделю. Более того, о существовании рукописи, кроме его семьи и редактора, знали только несколько человек. Эйнарссон пообещал прислать рукопись, когда она будет готова, но «Хельгасон» в ответ лишь продолжил настаивать на отправке PDF. Встревоженный этими агрессивными просьбами Эйнарссон внимательнее посмотрел на адрес и начал догадываться — как и многие другие исландские авторы в тот вечер, — что он переписывается вовсе не с Хельгасоном, а с «коллекционером книжных корешков».

Эта атака была не первой для исландского литературного сообщества. Несколько рассылок приходило издателям еще с весны 2021 года, когда вышел профильный журнал о современной исландской литературе. Однажды Бернардини даже совершил глупую ошибку: он написал немецкому издателю от имени исландского автора и попросил файл со своей собственной рукописью. Чаще всего итальянец охотился именно за рукописями малоизвестных авторов — таких как Эйнарссон. Такие писатели могут рассчитывать лишь на небольшой тираж своих книг.

Тварь дрожащая или право имею

Главной загадкой пятилетней криминальной карьеры Бернардини оставались и остаются мотивы. Чтобы красть рукописи, требовались немалые усилия, средства и время, и ради чего? Результат всех этих хлопот был смехотворным. И обманутые, и следователи примерно понимали схему, которую использовал мошенник, но зачем он ее использовал?

Были версии, что так мужчина пытается дать толчок своей переводческой карьере. Он довольно активно предлагал услуги итальянским издателям, для которых смог выполнить несколько заказов. Литературный перевод — профессия, в которую не так просто войти. Многие начинающие переводчики попадают в индустрию после удачной адаптации текста малоизвестной литературной звезды, которая помогает им подняться выше после триумфа на международной арене.

Однако против этой версии говорит то, что в своих письмах к итальянским издателям Бернардини предлагал переводить лишь книги, которые уже были опубликованы на языках оригинала. К тому же, предложи он один из неизданных текстов, которые получил обманом, то сразу бы выдал себя.

Поговаривали, что Бернардини пытался собрать как можно больше инсайдерской информации для того, чтобы стать литературным агентом, скаутом или просто продемонстрировать коллегам, боссу или другим людям из издательского мира свою погруженность в тему и осведомленность даже по части небольших национальных рынков и не самых известных имен.

Однако этот вариант тоже не выдерживает критики у тех, кому знакомы издательская и редакторская кухня.

В этой ситуации получение PDF-файлов не та операция, которая требует усилий или серьезной конспирации. Скорее всего, попроси Бернардини коллег, они поделились бы с ним интересующими его романами, особенно теми, на которых издательство не планировало заработать состояние.

Даже если Бернардини желал стать скаутом или агентом, у него не было необходимости создавать 160 новых доменных имен или имитировать целые сайты с целью фишинга почты и паролей. Как у сотрудника отдела иностранных прав у него наверняка был доступ к базам данных и договорам с сотнями адресов агентов и авторов. Адреса можно было вытаскивать даже из корпоративных переписок и рекламных предложений от зарубежных издательств.

Так почему же он не сделал этого? Возможно, он опасался, что таким образом дискредитирует себя? Уже после ареста большинство знакомых из лондонского отделения Simon & Schuster описывали Бернардини как стеснительного и немного неловкого молодого человека.

Возможно, Бернардини просто устал от невозможности реализовать свои амбиции. Задав себе сакраментальный вопрос «Тварь я дрожащая или право имею?», он переступил роковую черту и перестал следовать правилам мира, которым управляют самовлюбленные выскочки, не сумевшие разглядеть его талант и страсть.

Плохо быть тихоней

В ФБР не исключали, что Бернардини хотел украсть сюжеты неопубликованных рукописей и использовать их в собственном творчестве, но для этого ему якобы не хватило таланта. Будь следователями люди из издательского бизнеса, они сразу отвергли бы такую версию. Процесс покупки рукописи, ее подготовки к печати и последующей продаже занимает несколько лет, поэтому Бернардини никак не смог бы обогнать писателей, рукописи которых уже ждали редакторы.

Это слово можно вольно перевести на русский как «задира», или тот, кто обижает в школе слабых, странных и застенчивых детей. Опубликованную в 2008 году книгу до сих пор можно приобрести на Amazon.

Это полуавтобиографический текст, который Бернардини написал, опираясь на опыт собственного взросления. 14-летний главный герой по имени Диего только начал учиться в старших классах. Его родители развелись, и отец почти перестал общаться с сыном. В школе его считают ботаником и дразнят за отсутствие модных вещей. Диего несчастен и пытается справиться с остракизмом одноклассников, записывая свои мысли и чувства в дневник. Парень мечтает сам стать задирой и хулиганом, чтобы постоять за себя и защитить других.

Бернардини посвятил роман «всем молодым людям, которые взяли эту книгу в руки, потому что, читая ее, они демонстрируют свою зрелость».

Конечно, такой исповедальный текст дает некоторое представление о личности самого Бернардини. По мнению журналиста Алекса Шеферда, тон этого довольно посредственного произведения можно в чем-то сравнить с «Над пропастью во ржи» Сэлинджера и «Хорошо быть тихоней» Стивена Чбоски. Основная тема романа — невозможность покинуть место, где тебя не ценят и унижают за то, что ты другой. Кульминация и развязка происходят вместе с окончанием школы — герой наконец освобождается от правил навязанного ему мира.

«Задира» стал для Бернардини чем-то вроде самосбывающегося пророчества. Его резкость и периодические жестокие ремарки в отношении людей, которые догадывались, что переписываются с мошенником, напоминают о фантазиях Диего самому стать обидчиком. Изображая из себя более влиятельных персон, чем он сам, Бернардини добивался доверительного общения со значимыми для него фигурами и власти, которых ему не дали достичь. Он становился на место тех, кто забраковал его, несмотря на его редкие и выдающиеся таланты. Застенчивый аутсайдер при помощи обмана смог стать частью мира, который не оценил его по достоинству.

Алая буква

Итак, в аэропорту Нью-Йорка был арестован молодой мужчина, организовавший сложную и странную схему похищений неопубликованных рукописей, с которыми ничего не делал и которые в теории мог получить куда более простым — а, главное, законным путем. И в итоге, хотя его «преступная сеть» оперировала преимущественно в Европе, им всерьез заинтересовалось американское Федеральное бюро расследований. Вся история напоминает комедию в духе «Розовой пантеры».

После ареста Бернардини предъявили обвинения в мошенничестве с использованием электронных средств и краже личных данных. После того как отец внес за него крупный залог, его выпустили из-за решетки, но запретили покидать Нью-Йорк и надели на ногу GPS-браслет.

Конечно, нельзя сказать, что действия Филиппо Бернардини были совершенно безвредны. Никаких финансовых или материальных выгод от своей выходки в стиле сумрачного профессора Мориарти он не получил, но все же кое-какой ущерб нанес. Например, те, на чьи имена он регистрировал новые домены, попали под подозрение коллег. Пострадали стажеры и рецензенты, которых он от имени сотрудников издательства просил составить краткие содержания отдельных произведений, не выплачивая и без того скромные гонорары. Угрозы тем, кто уличил Бернардини в мошенничестве, тоже едва ли были приятным опытом.

И все же, и все же история о «коллекционере книжных корешков» кажется сюжетом о маленьком человеке, которого погубила гордыня и собственные амбиции, а не набором улик для уголовного преследования. И обличающая речь заместителя директора ФБР Майкла Дж. Дрисколла о том, что «неопубликованные рукописи — это произведения искусства, на создание которых писатели тратят время и энергию; а издатели делают все возможное, чтобы защитить их», выглядит мертвым куском протокольного текста рядом с трагикомической фигурой Бернардини.

Сам мошенник признал, что, находясь под домашним арестом, потерял даже возможность читать, потому что книги напоминали ему о содеянном. Итог своих злоключений он назвал «алой буквой» — клеймом и бременем, которое ему еще долго придется носить в себе и за собой. Теперь, когда его имя связано с «литературным» скандалом, едва ли мечтам о работе в издательском бизнесе суждено когда-либо сбыться. Дверь в этот мир для Бернардини закрылась навсегда.

Процесс

В ходе судебного заседания судья Макмахон недоуменно спросила прокурора: «А что именно он сделал?» Конечно, Макмахон знала, что пираты делают, например, с украденными фильмами. Но было совершенно неясно, что Бернардини делал с украденными книгами. Обвинитель не смог ответить на вопрос, но сказал, что следователи не зафиксировали попыток продать рукописи или выложить их в общий доступ. «Значит, он просто хотел прочесть книги до официальной публикации? Интересно. Очень интересно».

Сам Бернардини признал в суде свою вину. Он предоставил рекомендательные письма от друзей и родных, которые, судя по их реакции не знали ничего о его тайном увлечении. Наконец, чтобы объясниться, он написал для заседания текст заявления, в котором попытался — правдиво или нет — описать свои мотивы.

«Я никогда не сливал эти рукописи в сеть. Я просто хотел держать их поближе к сердцу и быть одним из немногих, кто может насладиться ими раньше широкой публики — до того, как они попадут в магазины, — объяснял Бернардини. — Бывали случаи, когда я читал рукопись и ощущал особенную, единственную в своем роде связь с автором, почти как если бы я был редактором книги. Когда я работал в издательстве, то видел, как коллеги делятся рукописями с другими редакторами, скаутами, агентами и даже людьми за пределами издательского бизнеса. И тогда я подумал: а почему мне нельзя их читать? Однажды я создал фейковый электронный адрес человека из агентства, которого я знал, и от его имени отправил скауту просьбу прислать мне рукопись. Я использовал стиль и язык своих бывших коллег. Когда попытка увенчалась успехом, этот паттерн стал моей одержимостью, превратился в потребность. Сейчас, когда я пишу этот текст, у меня трясутся руки от того, насколько безответственными, глупыми и неправильными были мои действия. Соблазн почувствовать себя так, будто я один из профессионалов издательского дела и могу читать все эти книги, был слишком велик. Часть меня хотела верить, что я все еще часть литературного коммьюнити, и я стал подражать тому, как себя обычно ведут редакторы и литагенты».

Адвокаты Филиппо Бернардини предоставили суду и еще несколько интересных документов: письма жертв мошеннической схемы, которые выступали в защиту обвиняемого. Писатель Джесси Болл, изображая которого Бернардини получил несколько романов, был особенно красноречив.

Филиппо Бернардини избежал тюремного заключения. Суд приговорил его к депортации с пожизненным запретом въезда в США и штрафу в 88 000 долларов — столько было потрачено издательством Simon & Schuster на судебные издержки.

Два репортера из The New York Times уже начали работу над книгой о необычном мошеннике, дав ей рабочее название «Исчезающие чернила».