«Это была мясорубка! Камни в 300 тонн летали» 20 лет назад Сергей Бодров и еще 150 человек погибли в Кармадонском ущелье

Ровно 20 лет назад, 20 сентября 2002 года, в Северной Осетии произошла одна из самых трагичных природных катастроф века — сход ледника Колка, в результате которого под миллионами тонн камня, льда и почвы погибли полторы сотни человек, в том числе Сергей Бодров-младший и его съемочная группа. Специальный корреспондент «Ленты.ру» Сергей Лютых отправился на Кавказ, чтобы встретиться с родственниками жертв и теми, кто больше года пытался найти людей, без следа пропавших в Кармадонском ущелье.

Поток

Все произошло практически мгновенно. Как взрыв, сравнимый по мощности и масштабам последствий с ядерным. С восточного отрога горы Джимара (по-осетински — Джиамарайхох) на высоте 4350 метров сорвалась огромная, объемом около восьми миллионов кубометров глыба льда. Она упала в ложе ледника Колка и спровоцировала срыв всей находящейся в ней массы — лед и камни лавиной пошли вниз.

«Это ложе похоже на корыто, которое смотрит вниз», — говорит руководитель альпинистского клуба «Каскад» Олег Рыжанов. По его словам, сейсмостанция зарегистрировала момент удара, поэтому время начала катастрофы известно точно: 20 сентября 2002 года, 20 часов 8 минут 30 секунд.

«Через несколько минут поток снес линию ЛЭП в Кармадоне. Это помогло установить приблизительную скорость потока», — рассказывает он. Масса из льда, камней и грязи объемом порядка 130 миллионов кубометров двигалась со скоростью около 200 километров в час.

Сорвавшийся ледник засасывал под себя воду, воздух, камни и двигался будто поверх воздушной подушки. Направление потока задали ограничивавшие его горные хребты. В какой-то момент чудовищное цунами ударило в Кармадонские ворота — место, где отвесные скалы сжимают широкое ущелье в узкую теснину, бутылочное горлышко. Теснина забилась льдом и камнями. Ниже нее, по течению рек Геналдон и Гизельдон, в сторону Владикавказа двинулся грязевой селевой поток. Уже с меньшей, но все еще убийственной силой. Его скорость составляла около 100 километров в час — об этом рассказывали очевидцы, спасавшиеся от селя на машинах.

«Я с водителем беседовал, который привез своих близких на базу отдыха, посидел с ними и уехал оттуда, — рассказывает Александр Глазов, начальник владикавказского поисково-спасательного подразделения Северо-Осетинского поисково-спасательного отряда МЧС России. — Вот он говорит, что ехал на машине со скоростью 90 километров в час и слышал приближавшийся сзади гул от селя, а когда разогнался до 100 километров в час — гул стал отставать».

Когда сходил ледник, было уже совсем темно, и саму волну, похоже, не видел никто из жителей древних горных сел, расположенных над Кармадонским ущельем.

«Выскочила, потому что ветер подул, — рассказала местная жительница. — Смотрю, но ничего не вижу. Ничего не пойму. Только маленькие льдинки, которые летали во все стороны, пока ледник шел, они мне в лицо били. Кричу мужу: "Что-то творится! Землетрясение, что ли?"»

Поток остановился на подходе к поселку Гизель. У местных ушли часы, чтобы осознать масштабы произошедшего. В этом поселке живут родственники альпиниста Рыжанова. «Уже ночью была паника», — рассказывает он. Если бы на пути ледника не было длинной, высокой и извилистой теснины Кармадонского ущелья, смертоносный поток снес бы Гизель и дома, в которых спали местные жители — семь тысяч человек.

Во Владикавказе же лишь на минуту отключился свет. Кто-то слышал громкий шум, многие вовсе ничего не заметили.

«Связной»

По официальным данным, в результате схода ледника погибли 19 человек. Еще 106 числятся пропавшими без вести, в том числе 42 члена съемочной группы Сергея Бодрова-младшего, которые вместе с ним работали в Северной Осетии над фильмом «Связной». Но настоящее число жертв не известно никому. «Много погибло», — говорит Тимур Бегизов, который больше года занимался поисками жертв, в том числе — своей сестры.

Ледник стер в порошок несколько баз отдыха в долине реки Гизельдон, куда тем вечером — как раз была пятница — приехали туристы. Дорога через Кармадонское ущелье никогда не была пустой: это был самый короткий и удобный путь из многих горных сел до Владикавказа.

Есть множество версий, где конкретно они находились и чем занимались: заехали к кому-то на поминки, остановились на пикник, ехали в тоннеле во Владикавказ на ночевку. Было принято решение искать в единственной точке, где хотя бы с незначительной вероятностью люди могли выжить.

«Работы начались после того, как женщина из Нижнего Кани по имени Аза рассказала, что перед самой трагедией видела свет фар в ущелье. Машины заезжали в тоннель, — вспоминает Тимур Бегизов. — По времени очень четко получалось, что это могли быть машины съемочной группы. Возникла теория, что их там закупорило, что они могут быть живы».

Первым на месте схода ледника оказался альпинист Олег Рыжанов. Он добрался туда пешком. Увиденное стало для него потрясением.

Рыжанов думает, что именно там, на глубине 10-15 метров, могут быть останки погибших членов съемочной группы Сергея Бодрова, то есть не в тоннеле, где их искали, а на противоположной стороне от того места.

«Я думаю, что Бодрова в тоннеле не было. Они сидели на повороте дороги, возле моста через реку, — считает собеседник «Ленты.ру». — Там были бараки, где проходили поминки. Они в сторонке сели».

Прибывшие на место сотрудники МЧС тоже были поражены, хотя прежде уже многое видели. Энергия, с которой ледник двигался по ущелью до теснины и протискивался сквозь нее, утрамбовала лед и камни на сотни метров в глубину, плотность — как у железобетонных укреплений.

Сошедший вечером 20 сентября 2002 года ледник «Колка»

Фото: Комсомольская правда / PhotoXPress.ru

«Работа была тяжелая, похожая на то, как проводится поиск на леднике, когда человек провалится, к примеру, в трещину, — объясняет спасатель Александр Глазов. — Но там хотя бы есть ориентиры, понимание, где шла группа. И трещины, опять же, есть. А тут было непонятно. Масштабы бедствия подавляли. В таких условиях на автомате просто свою работу выполняешь, чтобы сохранять спокойствие».

Стихия в считаные минуты до неузнаваемости изменила рельеф вокруг. Кармадонской теснины, по сути, не стало. Сам воздух в ущелье переменился. Ледник перекрыл течение горной реки Геналдон и ее притоков, образовалось несколько запрудных озер, частично затопило село Горная Саниба. Бедствие принесло с собой зиму: на леднике было не по-сентябрьски холодно.

Ни руками, ни лопатами сделать ничего было нельзя — только взрывчаткой. Многие опасались — вдруг придет вторая волна?

Пульсирующий ледник

Судить о том, можно ли было предугадать катастрофу, трудно. Для так называемых пульсирующих ледников, к числу которых ряд исследователей (хотя и не все) относят Колку, действительно характерны периодические подвижки, но не более чем на несколько десятков метров в сутки.

«По некоторым данным, Колка сходит раз в 80-90 лет», — говорит Александр Глазов. Альпинист Рыжанов уточняет, что известно о сходе в 1835-м, а в 1902-м он был даже двойным. Сперва пропал скот и пастухи, а затем и те, кто пошел их искать, — погибли под второй волной. В 1969-х также была подвижка ледника на несколько метров в сутки, продолжавшаяся пять месяцев. Тогда ледник не покинул своего ложа. Но эти события не шли ни в какое сравнение с тем, что произошло в 2002 году.

Спасатели работали и на леднике, и внизу, за тесниной, на грязевом селе, где был обнаружен единственный целый труп и еще множество фрагментов тел, которые направили на экспертизу в Ростов-на-Дону.

Прямой путь в горные села Тменикау, Кани, Кармадон и Горная Саниба оказался заблокирован. Подъехать к ним теперь можно было только в объезд через другие ущелья, проезжая едва ли не полреспублики. Эти поселки остались без газа и электричества, но люди были рады тому, что вообще выжили: беда обошла стороной все старинные селения. Их основатели, вероятно, знали об угрозе сходов ледника.

Позднее, выше Кармадонской теснины (теперь уже бывшей), все же были обнаружены останки двух человек.

«Одного нашли мы, а другого пограничники: в будке зоотехников какого-то колхоза, — говорит Олег Рыжанов. — Только не пишите, как писали, что я нашел Сергея Бодрова и спрятал его».

Через пять лет, когда лед растаял, начались работы по восстановлению минералопровода, и тогда-то Рыжанов с коллегами и нашел ту жертву схода ледника.

«В какой-то момент из селя вымыло останки автомобиля, — рассказывает Рыжанов. — Спустились посмотреть, может, номер сохранился? Номера не было. Но стало ясно, что это передняя часть от рафика. В ней были найдены останки человека. Мы их собрали в пакет: фрагменты черепа, плеча, лопатки. Вызвали МЧС, прокуратуру». Выяснилось, что это был местный житель, который как раз поехал в ущелье на рафике и пропал.

Вдова

В доме артистов театра «Нарты» Лейлы Теблоевой и ее мужа Виктора Засеева на проспекте Коста во Владикавказе зазвонил телефон. Она побежала, чтобы опередить супруга и не дать ему взять трубку, потому что до этого говорила, что его нет, но он ее опередил.

«Алёу! Да, да, это я! Пишите: Засеев Виктор. Рост? Метр восемьдесят девять. Вешу? Вешу больше центнера», — красуясь говорил он в трубку и примерял одни очки за другими.

«Придурок, она тебя не видит!» — крикнула ему Лейла.

«Вот негодяйка! Нет, нет! Это я не вам!» — засмеялся в ответ Засеев.

Теблоева рассказывает эту историю, сидя на небольшой сцене своего камерного театра ШКиТ — «Школы театра и кино». 20 лет назад тут еще не было театра, а был их с Виктором и детьми дом.

Лейла очень не хотела, чтобы Виктор ехал на съемки. Дело, конечно, было не в Сергее Бодрове-младшем и сценарии его нового фильма. Просто все мысли Лейлы были заняты скорым отъездом семьи в Германию, где им с Виктором обещали контракт на пять лет. А тут эта маленькая роль на один съемочный день.

«Ведь от этих съемок семье пользы не было никогда, — продолжает она. — Вот, Витя снялся где-то в "Убойной силе", заплатили ему. Так он тут же на ребят из группы деньги потратил: пивом угостил всех и так далее».

Кастинг Бодров устроил прямо во Владикавказском конном театре «Нарты», с артистами которого познакомился и отлично сработался на съемках фильма «Война». Супруг Лейлы был одним из тех, кто очень заинтересовал режиссера. «Я хожу всюду, — говорил он жене, — а за мной он с фотоаппаратом ходит: и так сфоткает, и так».

Государственный конно-драматический театр «Нарты» во Владикавказе

Фото: Патимат Амирбекова / «Лента.ру»

Лейла хорошо запомнила последний разговор с супругом.

— Ты можешь на первой машине приехать? — спросила она, предчувствуя беду.

— Да. Я отвечаю. Приеду на первой же машине.

— Вот закончились съемки, и ты видишь, машина едет первая, первая! Ты садись в нее и приезжай. Знаешь ты водителя или нет. Можешь так сделать? — настаивала Лейла, зная характер супруга.

— Да, да. Могу.

И он уехал, а она думала про себя: «Чего я докопалась? Как те жены, что пилят мужей. Какая разница? Пусть хоть на последней машине бы ехал, лишь бы приехал».

Уже после того как все случилось, водитель КаМАЗа, который первым уехал и благополучно вернулся в город, рассказал Лейле, что Виктор действительно сел к нему в кабину, но потом передумал ехать — у коллег возникли какие-то сложности с лошадьми, и он оставить их не мог. Водитель ждал их на конюшне в театре: «Их нет и нет, а вроде за мной выезжали. Звоню и никому дозвониться не могу. Выехал туда, а там уже все закрыто на повороте гизельском».

Теблоева 20 сентября была занята поиском подарка для администратора театра, отмечавшего день рождения, потом она сидела в гостях, но настроение было не праздничным. Позвонила другу Казику (актеру Казбеку Багаеву), который также должен был уехать на съемки, и обрадовалась, услышав его голос. В горах тогда мобильники не ловили. Если он ответил, значит, все должны были вернуться во Владикавказ. Но Казик рассказал, что в ущелье так и не поехал, а группа, похоже, осталась ночевать в Кармадонском ущелье.

«Ну расскажи, как ты птицам мешаешь летать!» — сказал ей кто-то из гостей, когда Лейла положила трубку. Все ждали веселую историю.

«Да, такая я высокая, что мешаю летать птицам, — нехотя начала она. — Ладно, что там смешного? Шла по улице. Две птицы заболтались, и одна в меня ударилась».

Все засмеялись, и в этот момент погас свет. Ненадолго, но это сразу как-то отрезвило публику. Смех прекратился.

«Это был ледник, но мы ничего не слышали», — вспоминает она.

Брат

Перед сходом ледника Тимур Бегизов сказал матери, что поехал в горы с женой, но куда именно — не сообщил. Он отдыхал в другом ущелье, не в Кармадонском.

«Друзья везде ездили, искали меня, нашли 22 сентября и сказали: "Ледник сошел!" А я, человек, выросший в горах, ответил: "Что за глупость? Какой ледник? Осенью?" — рассказывает он.

От друзей Тимур узнал, что в ущелье пропала его сестра Марина, работавшая в театре «Нарты» и принимавшая участие в съемках фильма Сергея Бодрова. «Плакал, когда маме говорил, что вариантов никаких нет. "Нет, не может быть. Что хочешь делай, но езжай туда!" — сказала она мне. Мама — это мама, и мне ничего не оставалось делать, как вернуться на ледник».

К поискам подключились родственники, друзья, близкие пропавших. Он помнит женщину, которая приходила каждый день и готовила поисковикам еду. У нее погибли дочь, муж, брат мужа и его сын. Были и другие, кто потерял целые семьи.

«С нами работал два года полковник милиции. У него погибли два ребенка, жена, теща и друг его, которого этот полковник попросил отвезти из их родового селения в город. В дороге они попали под сход ледника», — вспоминает Бегизов.

Взрывчатку вниз, в ущелье, носили по полуторакилометровой тропе. С ее помощью пробивались туда, где должен был находиться выход из тоннеля в сторону города. «Вставляли взрывчатку, взрывали. Затем спускали в колодец двух человек. Они грузили в бадьи снег и лед, доставали их оттуда», — объясняет поисковик-доброволец.

Это длилось примерно до 20 декабря, когда они дошли до земли и начали делать горизонтальные вырубки, искать вход в тоннель, но найти его так и не смогли. Было потрачено больше сотни тонн взрывчатки. До тысячи человек принимали участие в этом первом этапе поисковых работ, в том числе солдаты.

Строительство новой дороги в Кармадонское ущелье

Фото: Патимат Амирбекова / «Лента.ру»

Оставшиеся работали по дневным и ночным сменам. Сотрудники МЧС помогали с продуктами. Организатором отряда добровольных поисковиков стал местный предприниматель Константин Джерапов. Осетины, особенно те, кто его знает, зовут его Кот, но это не прозвище, а одна из популярных вариаций имени Константин, как, к примеру, Коля для Николая. «В лагере рулил он. Доставал все, что необходимо. Вплоть до того, что увидел кирзачи у солдат изношенные и заказал им 60 пар», — говорит собеседник «Ленты.ру».

В канун нового 2003 года в лагере был большой сбор родственников пропавших: съехались не только местные, но и люди из Москвы, Санкт-Петербурга. Была здесь и мать Сергея Бодрова Валентина. Тимур уверен, что из-за связей, которые были у всех этих людей, лагерь поисковиков и не стали закрывать: «Ну, работаете — и работайте, не будем мешать!» Хотя им уже говорили, что смысла продолжать нет, что это уже не спасательная, а поисковая операция, да еще и в том месте, где скорее всего никого не было. Так Бегизов провел в поисках своей сестры два тяжелых года. Сначала жили в палатках, потом — в землянке.

После этапа со взрывчаткой добровольцы стали изыскивать способы затянуть на ледник бульдозеры, и чем мощнее — тем лучшее. Мощный японский трактор сделал за месяц столько же работы, сколько за шесть предыдущих не смогли сделать два других, но и сам тракторист, по словам Бегизова, был мастером своего дела.

После предыдущей неудачи была найдена новая предполагаемая точка, где должен был находиться тоннель. Там вычистили площадку для буровой установки.

«Мостостроевцы технику подогнали, но это была целая эпопея. Огромные аппараты, которые вкручивают сваи, — не помню, как они называются. Выделили нам один такой аппарат за какую-то арендную плату. Бурили 30 метров скалы», — рассказывает собеседник «Ленты.ру». Огромная металлическая вертикальная труба, верхнее окончание которой торчит над камнями, видна и сегодня всем, кто едет вверх по Кармадонскому ущелью.

Бурение этой скалы шло три-четыре месяца. Трубу в скальную породу вбивать непросто. Для этого используется молот, который поднимается на тросах, а затем отпускается и бьет вниз. Проходили от 30 до 100 сантиметров в день, а когда пробились в тоннель, то вызвали спасателей. Те провели операцию, которой по прямой линии руководил тогдашний глава МЧС Сергей Шойгу.

«Приехали водолазы с глазами эфэсбэшников, — вспоминает Бегизов. — Один из них погиб в Беслане через год. Это был сотрудник МЧС Кормилин, который зашел после первого взрыва. Им нужно было 40 метров спускаться вниз на какой-то железке, которую мы сами сварили и использовали как лифт, а внизу была вода. Буквально через две-три минуты поднялись и сказали: "Попали в какую-то полость — это не тоннель. Там делать нечего". После этого МЧС свернуло операцию».

У людей в лагере вновь опустились руки, но ненадолго. Кот сам купил себе подводное снаряжение и нырнул в эту трубу. Наощупь Джерапов определил, что они пробили арку тоннеля, то есть его внешнюю оболочку, и оттуда должен быть вариант пробраться в сам тоннель. Спустили туда специальный насос для грязи, который, по словам Бегизова, стоил около десяти тысяч евро. Насос работал отлично, но буквально за день эффект от его применения сходил на нет: место, которое он очищал, вновь забивалось песком.

«Однако внизу [в тоннеле] Кот нашел зарядное устройство от СD-плеера: пенальчик, куда батарейки можно вставить или аккумуляторы. Он был целенький, — рассказывает Бегизов. — Мы предполагаем, что с 90-процентной вероятностью он принадлежал Тимофею Носику, директору картины».

Решили, что надо пробивать еще один ход. «Кармадонцы» нашли очередной хороший трактор, а еще — профессиональный GPS-навигатор, ловивший от 7 до 12 спутников. Бегизов с несколькими другими мужчинами в отряде специально учился с ним работать. С этим устройством они рассчитали точное место, где надо пробивать новую трубу. Нашли местную буровую установку, которая пробивала трубу диаметром 60 сантиметров (предыдущая была 120-сантиметровой). На сверление вновь потребовалось много времени.

«Напоследок нас оставалось около 15-20 мужчин и около 10 женщин. Мы там находились постоянно, — говорит Тимур. — К этому времени вышли две скандальные статьи про Кота, что он там якобы отмывает деньги... Он, наоборот, туда свои деньги тратил. Было смешно и обидно».

По какой-то причине с подозрением к поисковикам относились даже близкие: «Меня родная тетя спросила: "Ты сколько там получаешь? Ты что там делаешь до сих пор?". Меня это аж перевернуло: "Я получаю кусок хлеба на обед. Там моя родная сестра, и я должен маме привезти результат, какой бы он ни был"», — рассказывает Бегизов.

Наконец, ход был пробит. «Кармадонцы» спустили видеокамеру и поняли, что попали в межпотолочное пространство тоннеля. Пробились дальше: камера опустилась в тоннель, который не был забит селем. Вниз, по 60-сантиметровой трубе, спустились Константин Джерапов и журналист Алексей Егоров.

«Там они с камерой все прошли, поднялись и рассказали. Половина тоннеля была пустая, но селевые массы туда зашли, и из 240 метров тоннеля можно было пройти и проверить только около 150», — рассказывает Бегизов.

Для себя Тимур сделал вывод, что даже если бы там оказались машины, то их бы ударной воздушной волной оттуда сразу вынесло. Тогда было решено поднять один из камней, которые принес с собой ледник, и поставить памятник погибшим. «Этот камень — диабаз — весил более 25 тонн. Мы сожгли сцепление двух бульдозеров, пока его снизу тянули. Потом, когда вытянули, то наняли самый мощный кран в республике — 25-тонный. Во время подъема у него болты начали лететь, которыми он по кругу через каждые 10 сантиметров был закреплен», — вспоминает поисковик.

К 20 сентября 2004 года памятник был открыт.

«Он не хотел, чтобы его хоронили в городе»

Дорога из Владикавказа в Кармадонское ущелье идет по трассе, вдоль которой по обочинам стоят сотни фур, ожидающих своей очереди для пересечения границы с Грузией. Далее поворот, шумный поселок Гизель с придорожными магазинчиками и живописная, ровная асфальтовая дорога в горы.

Первое свидетельство трагедии 2002 года — памятник, установленный напротив того места, до куда дошел грязевой сель. Скульптура юноши, вмерзшего в лед, выглядит торжественно и красиво, но она заросла травой, из-за чего мемориал выглядит запустелым.

Возле реки, на месте уничтоженных баз отдыха, появились новые. Зазывающие туда таблички оставляют зловещее впечатление.

Выше, чтобы попасть в Кармадонское ущелье, надо свернуть налево через мост на месте слияния рек Геналдон и Гизельдон. К слову, Кармадонское ущелье правильнее было бы называть Геналдонским — по названию текущей по нему реки. Дальше асфальтовой дороги нет, но очень скоро появится. Здесь ударными темпами работает много современной и мощной техники. Автомобилей днем здесь много, отчего в воздухе постоянно стоит мелкая пыль.

Главным свидетельством схода ледника здесь, на въезде в самую узкую часть Кармадонского ущелья, являются даже не огромные зеленые камни, которые явно не подходят ни по цвету, ни по составу к местным скалам, а сама ширина бывшей теснины. Человек, никогда прежде не бывавший здесь, будет впечатлен таким узким зазором между отвесными стенами высотой от нескольких десятков до сотен метров.

Еще удивляют длинные полузасыпанные тоннели через скалы. Кажется, что это часть дорогостоящего дорожного проекта, но на самом деле эти тоннели до 20 сентября 2002 года были единственным путем через теснину. Нынешнюю широкую дорогу, проходящую вдоль реки, пробил через скалы сошедший ледник. Когда он растаял, людям осталось лишь выровнять путь, сдвинув те камни, которые нельзя разбить.

Гранитные таблички в память о Сергее Бодрове-младшем и актерах театра «Нарты» в Кармадонском ущелье

Фото: Патимат Амирбекова / «Лента.ру»

Возле въезда в один из тоннелей к стене прикреплены две гранитные таблички. Одна — в память о Сергее Бодрове, другая — о погибших артистах театра «Нарты». Выше, на беленой стене, к которой они прикреплены, нарисовано большое граффити: портрет Сергея Бодрова в образе из фильма «Брат», а под ним — фигуры всадников. Под этой стеной — груда камней, на которых несколько самодельных портретов Бодрова, свечей, пластиковых бутылок с водой, сигареты, цветы и шарф футбольного клуба. Эта стена Бодрова — такое же место притяжения туристов, как стена Цоя на Арбате в Москве.

Двигаясь дальше в горы по бывшей теснине, попадаешь в Кармадонские ворота, которые расширил сошедший ледник. Он оставил след и на скалах, сделав их ровными и гладкими. Далее дорога разделяется. Налево, через мост над Геналдоном, у которого, по одной из версий, отдыхала группа Бодрова, дорога идет в старинное красивое село Горная Саниба. Оно расположено уже не в Кармадонском ущелье, а, скажем так, «за углом», а вернее — за склоном большой горы.

Село от схода ледника не пострадало. Здесь, как на курорте в Швейцарии, есть небольшой, но великолепный отель с отличной кухней, а еще чистейшая река с форелью и купелью, шумно текущая с высокой горы через все село, старинный храм, восстановленный местным влиятельным меценатом, а возле него — древняя липа, которой от 800 до 1000 лет.

Село Горная Саниба

Фото: Патимат Амирбекова / «Лента.ру»

Направо от Кармадонских ворот, наверх, а затем вниз, в другое ущелье идет дорога к самой узнаваемой достопримечательности Северной Осетии — городу мертвых в Даргавсе. Свернув с нее направо, можно подняться к селению Кармадон — несколько заброшенных и одна жилая пятиэтажка, в которой поместились все его жители. Рядом — величественный, но тоже заброшенный санаторий «Кармадон» и селение Нижний Кани.

Главное украшение местных поселений, кроме древних гробниц, — родовые башни. Ближайшая к лагерю поисковиков и памятнику погибшим от схода ледника принадлежит Жукоевым. Глава этого семейства Алан Жукоев, стоя в поле в валеной шапке, вместе с детьми и другом собирают сено в большие копны. В это время его скот беззаботно пасется на заросших ароматным разнотравьем склоне. «Они сами вернутся к вечеру», — говорит мужчина.

Он, как и почти любой другой местный житель, не живет безвылазно в селе или во Владикавказе, а постоянно мотается с гор в город и обратно. Там свои дела и преимущества, а здесь — свои.

Алан мог стать жертвой схода ледника, быть настигнутым им в пути. Он понимает, что произошедшее однажды может повториться снова, однако это никогда не заставит Жукоева покинуть землю предков, родовую башню, к которой буквально прислонена его хижина.

Алан Жукоев

Фото: Патимат Амирбекова / «Лента.ру»

«Меня беспокоит медведь, который тут обнаружился недавно. Он может напасть на скот. Его по-хорошему нужно убить», — при этих словах горец щурится, глядя куда-то вдаль, высматривая того самого медведя.

Многие осетины еще не привыкли к огромному наплыву туристов. Считалось, что они даже намерено скрывали красоты своего края, чтобы защитить святые места, которые у осетин находятся в горах.

Те, кто находился на пути ледника, не имели шансов выжить, особенно выше теснины. Выжившими можно назвать тех, кто по счастливой случайности проехал раньше или должен был быть вместе с погибшими, но где-то задержался.

Казбека Багаева можно назвать выжившим втройне, так как он трижды не попал в Кармадон в тот трагический день. Теперь он ведущий артист театра «Нарты», а тогда — еще молодое дарование.

Несмотря на возраст, Казбек в 2002 году уже был знаком с Бодровым, снимался с ним в фильме «Война». «Такой выдающий человек, и вовсе не зазвездившийся он был. Бодров, когда приезжал на съемки, то... Вот стоят человек 50, и он со всеми за руку поздоровается. Каждый день!» — рассказывает он.

Казбек Багаев

Фото: Патимат Амирбекова / «Лента.ру»

Разумеется, Багаев рассчитывал сыграть и в «Связном». Он вместе со своим наставником Виктором Засеевым был на гастролях в Тихорецке. Вместе с ним приехал утром 20 сентября во Владикавказ. По пути поезд сильно отставал, и чтобы не подводить съемочную группу, решили сойти в Беслане и поймать машину. По пути, уже во Владикавказе, Казбек решил оставить дома вещи — не хотел ехать с ними на съемки. У машины долго не открывался багажник, и Багаев уже передумал, когда тот наконец поддался.

Забежав домой, Казбек отправился в театр, зная, что оттуда повезут лошадей. Хотел поехать с ними. На подъезде к «Нартам» он увидел, что машины уже пошли. Он опоздал.

В театре еще оставался человек, собиравшийся на место съемок, и он согласился подвезти Багаева, но и тот уехал без него, захватив сестру Тимура Бегизова Марину.

Театр разом потерял и дорогих для коллектива людей, и ведущих актеров, занимавшихся сложными трюками. Будущее его висело на волоске. Но «Нарты» смогли пережить трагедию, хоть и не сразу.

Лейла Теблоева, потеряв супруга, постаралась вложить всю душу в воспитание их с Виктором сыновей: Батраза, Сослана и Урузмага. Старшему из ребят в 2002 году было 9 лет, а младшему — 5.

В 2004-м она организовала театральную студию в школе, где они учились. Еще занимаясь в ней, Батраз и Урузмаг попали в кино. Затем Батраз с первого раза поступил в Щукинское театральное училище, окончил его, а затем магистратуру. Начались съемки, к примеру, в сериале «Как я стал русским». Параллельно он преподает сценическое движение.

Урузмаг же окончил сценарный факультет ВГИКа, перед этим став еще и мастером киномонтажа. Сослану же прочили карьеру футболиста, но он отучился на юриста, занялся бизнесом.

Лейла с детьми многие годы прожила в Москве на съемных квартирах, а когда началась пандемия коронавируса, то вернулась во Владикавказ и поселилась в родительском доме на проспекте Коста, открыла на первом его этаже камерный театр ШКиТ.

Если бы тело мужа нашли, то она бы оставила его там, в Кармадонском ущелье.

Бегизов, потерявший сестру и два года искавший ее в завалах, усыновил ее ребенка. Сейчас его голова занята мыслями о благоустройстве памятника. «Надо скинуться и сделать большие работы по благоустройству. — говорит он. — Там плитка гуляет. Там доски сгнили на сидушках. Я уже заказал и вот-вот должен получить, поехать и поставить их».

Даже спустя 20 лет после катастрофы Бегизов приезжает туда, будто его работа в ущелье не закончена, будто он сделал еще недостаточно.

Одно из исследований, которое проводили после трагедии 2002 года, показало, что ледник Колка снова может набрать такую же огромную массу к 2025-2030 годам. А значит, есть риск повторения катастрофы.

Семьи погибших кинематографистов обращались в суд из-за того, что в Кармадонском ущелье не смотря на запрет капительного строительства были жилые дома. Кроме того, на дороге не было ни единого знака об угрозе схода ледника. Их там не видно до сих пор.