Шанхайский ответ. Что Россия и Китай собираются противопоставить ЕС и НАТО

В конце июля в Ташкенте прошло заседание глав МИД стран-участниц Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). За два десятилетия организация не только доказала свою жизнеспособность, но и стала заметным игроком на евразийском пространстве. Страны ШОС — это четыре ядерных державы, вторая и шестая экономики мира, 60 процентов территории Евразии и почти половина населения планеты. Уже в сентябре ряды организации пополнит Иран, а следом за ним выстроилась целая очередь арабских и азиатских государств. Чем ШОС так привлекательна для развивающихся стран, насколько велико ее влияние и может ли организация стать евразийским ответом НАТО, — разбиралась «Лента.ру».

Новая волна

В ташкентском Конгресс-холле перед заседанием глав МИД Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) с самого утра было очень оживленно. Все баннеры и указатели на двух языках — русском и китайском. Российским журналистам разрешили присутствовать лишь на вступительном слове главы МИД Узбекистана Владимира Норова, после чего они отправились ждать пресс-подход главы МИД России Сергея Лаврова. Ожидалось, что он будет лишь для российских СМИ, но в итоге на него пропустили и зарубежных журналистов — в какой-то момент в переговорке, выделенной для пресс-конференции, даже началась давка.

Визит главы российского МИД в Узбекистан разительно отличался от африканского, который перед этим совершил Лавров: не только климатическими особенностями (в Ташкенте было гораздо жарче), но и вопросами, которые задают здесь иностранные журналисты. Если в Египте, Конго, Уганде и Эфиопии они, не боясь повториться, расспрашивали российского министра о ситуации на Украине и продовольственном кризисе, то в Ташкенте иностранных репортеров больше интересовало то, как дальше будет развиваться ШОС и как будет меняться ее роль в нынешнее турбулентное время.

По словам Лаврова, сейчас ШОС — одна из немногих организаций, способных противостоять навязываемому Западом однополярному миропорядку. Организация действительно не похожа на НАТО, хотя бы потому, что не представляет собой военно-политический альянс с жесткими критериями и обязательствами для стран-участниц. Но по степени международного влияния и значимости она не уступает Североатлантическому альянсу, хотя и была создана значительно позже.

ШОС предшествовала «шанхайская пятерка» — политическая организация, созданная в 1996 году Россией, Китаем, Казахстаном, Киргизией и Таджикистаном для урегулирования пограничных вопросов. С присоединением Узбекистана в 2001 году «пятерка» была переименована в Шанхайскую организацию сотрудничества, а ее деятельность стала охватывать борьбу с наркотрафиком, терроризмом и экстремизмом в Средней Азии. Особое место в повестке всегда занимали вопросы, связанные с соседним для стран-участниц Афганистаном. С течением лет этот список пополнило и торгово-экономическое сотрудничество.

Следующей важной вехой стало вступление в ШОС Индии и Пакистана в 2017 году, что превратило ее в крупнейшее международное объединение и по площади, и по населению, и по объему экономики. И это далеко не предел: организация сейчас на пороге второй и более масштабной волны расширения. «К саммиту выстраивается своего рода "очередь" из желающих вступить в полноправные члены ШОС или присоединиться в качестве наблюдателей и партнеров по диалогу», — рассказал Лавров в Ташкенте.

На встрече в Самарканде 15-16 сентября главы стран ШОС планируют подписать документы о присоединении к организации Ирана в качестве полноправного члена. Есть среди участниц и консенсус по поводу предоставления постоянного членства Белоруссии. Кроме того, уже готовы меморандумы о наделении Египта, Саудовской Аравии и Катара статусом партнера по диалогу — промежуточный этап на пути к полноценному членству.

Все на том же самаркандском саммите лидеры ШОС планируют вынести решение о запуске аналогичной процедуры в отношении Бахрейна и Мальдив. Нестандартная ситуация, как сообщают «Известия», возникла с ОАЭ: арабское государство захотело сразу получить членство в организации, минуя статус наблюдателя и партнера по диалогу. А еще в 2016 году заявки на присоединение к работе ШОС направили также Сирия и Израиль.

По словам Лаврова, живой интерес к ШОС проявляют Армения и Азербайджан, пока претендующие на статус наблюдателя, а также ряд азиатских государств. Речь идет, по всей видимости, о Камбодже и Непале, которые тоже подали заявки на получение статуса наблюдателя. Присматривается к организации и Мьянма: в заявлении российского МИД, опубликованном перед визитом Лаврова в Нейпьидо, отмечается, что Россия поможет азиатскому государству интегрироваться в ШОС.

Генеральный секретарь ШОС регулярно проводит встречи с послами заинтересованных стран, а некоторые из них даже будут представлены на самаркандском саммите: на мероприятии ожидают президента Туркменистана Сердара Бердымухамедова, президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана и наследного принца Саудовской Аравии Мухаммеда бен Салмана Аль Сауда.

Секрет привлекательности

Многие из упомянутых стран обозначили свой интерес или начали процесс по присоединению к ШОС еще несколько лет назад, а недавние события на международной арене лишь усиливают эту тенденцию. Кризисы последних месяцев — боевые действия на Украине, обострение конфронтации между Россией и Западом и эскалация вокруг Тайваня — свидетельствуют о сломе прежнего миропорядка и формировании принципиально иной, новой системы международных отношений, считают эксперты.

В этих непростых реалиях ряд стран не хочет выбирать между противоборствующими сторонами — скажем, между Россией и Европой или между Китаем и США, — а пытаются сохранить максимальную свободу маневра и уйти с «линии огня» в предстоящем геополитическом столкновении. Вступление же в ШОС, в отличие от НАТО, не накладывает на государства какие-то жесткие обязательства и не мешает выстраивать партнерство с другими странами и организациями, отметил гендиректор Российского совета по международным делам (РСМД) Андрей Кортунов.

Так, Индия состоит одновременно и в ШОС, и в тихоокеанском альянсе Quad вместе с США, Японией и Австралией. Поэтому считать ШОС антизападной коалицией было бы, безусловно, неправильно, подчеркнул политолог. Ее привлекательность как раз в обратном — в гибкости и свободе маневра.

Тем не менее ШОС в определенном смысле все равно бросает вызов — не столько НАТО как таковой, сколько западноцентричному миропорядку в целом. На протяжении последних лет в ее повестке не только региональные, но и международные проблемы. Особый вес организации придает членство в ней сразу четырех ядерных держав: России, КНР, Индии и Пакистана. В НАТО их, для сравнения, всего три — США, Великобритания и Франция.

Кроме того, по словам Лаврова, ШОС тесно сотрудничает с другими региональными организациями вроде Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ), СНГ и АСЕАН, что в конечном итоге может создать фундамент для более масштабного интеграционного проекта — Большого Евразийского партнерства.

Растущие амбиции

Хотя вопросы безопасности по-прежнему остаются ключевыми в деятельности ШОС, постепенно фокус ее внимания переключается на экономическое, инвестиционное и торговое сотрудничество, а в планах — создать на территории стран-участниц зону свободной торговли. Это идея, безусловно, весьма амбициозная и многообещающая: совокупный ВВП всех стран-участниц ШОС и Ирана, который вот-вот пополнит их ряды, в 2021 году достиг 23,5 триллиона долларов. У Евросоюза, для сравнения, этот показатель составил 17 триллионов долларов.

При этом товарооборот между странами и ШОС в том же году составил порядка 651 миллиарда долларов. Но останавливаться на этой отметке страны-государства не хотят, и в организации активным ходом идет подготовка целого пакета документов, нацеленных на дальнейшую экономическую интеграцию. Текст одного из главных — концепции по созданию новых транспортных коридоров — Лавров вместе с коллегами согласовал в Ташкенте, а в сентябре ее изучат и, вероятнее всего, примут.

Вместе с тем последние геополитические потрясения, особенно антироссийские санкции, побудили страны ШОС всерьез задуматься над тем, как обезопасить свои торговые отношения от возможных рестрикций. По словам главы российского МИД, оптимальный выход — это постепенный переход от доллара к национальным валютам во взаимных расчетах. «Каждая страна ШОС должна решать сама для себя, насколько комфортно она себя чувствует, опираясь на доллар с учетом абсолютной ненадежности этой валюты на предмет возможных злоупотреблений, — отметил он. — Американцы уже не один раз этим пользовались в отношении ряда государств».

По словам Лаврова, это понимают и другие государства ШОС, поэтому в Ташкенте была согласована специальная дорожная карта по увеличению доли нацвалюты, которую представят лидерам на саммите в Самарканде. Одновременно ведется подготовка целого ряда масштабных проектов в сфере новых технологий, инноваций и энергетики. Последняя, к слову, один из наиболее многообещающих. Уже сейчас в ШОС входят одни из крупнейших производителей нефти и газа — Россия, Китай и Казахстан, а со вступлением Саудовской Аравии, ОАЭ и Ирана потенциал организации в этой области еще больше возрастет.

Впрочем, есть и свои недостатки у расширения ШОС: чем больше в организации разных участниц, тем вероятнее разногласия между ними, которые могут застопорить ее развитие. Так отчасти случилось после вступления в ШОС конфликтующих Индии и Пакистана — многолетние споры и недоверие сильно осложнили диалог по борьбе с терроризмом, который предполагал обмен разведывательной информацией между Нью-Дели и Исламабадом. Ситуация может повториться и с другими потенциальными членами: Арменией и Азербайджаном, Саудовской Аравией и Ираном, Сирией и Турцией.

Поэтому гибкость и отсутствие жестких обязательств, которые так привлекают потенциальных новых участниц, одновременно делают ШОС менее эффективной, чем военно-политический блок вроде НАТО, отметил Андрей Кортунов. Какая модель окажется в будущем наиболее перспективной — покажет лишь время. «Много зависит от того, как ШОС себя покажет. Все-таки эта организация еще достаточно молодая и быстрорастущая, поэтому в ней многое еще не определилось», — отметил он.