Инфляция, рост цен и кризис. Почему из-за санкций против России страдают миллионы людей в США, Европе и по всему миру?

Глобальный рост цен по всему миру стал одним из главных вызовов 2022 года. Пока россияне лишь шутят о стоимости пачки офисной бумаги, в США Дональд Трамп обвиняет Джо Байдена в унижении страны, а жители Великобритании готовятся тратить большую часть доходов на стремительно дорожающие газ и электричество. Еще в прошлом году стало ясно, что беспрецедентные меры поддержки национальных экономик правительствами разных стран не пройдут бесследно — резкое увеличение денежной массы неизбежно ведет к росту инфляции. Вдобавок к этому небывалые санкционные ограничения оборвали логистические цепочки, разрушили бизнес-связи и привели к дефициту целого ряда товаров — как в России, так и в странах, вводивших санкции. Продолжение конфронтации и усиление санкционного давления на Россию грозит еще больше усугубить положение и сильно изменить привычный Западу мир. «Лента.ру» в рамках проекта «Ударная волна» изучила невеселое будущее планеты.

***

«Наша страна унижена президентом, который не знает, что вообще происходит. Он не знает, что делает», — в голосе Дональда Трампа чувствуется искренняя досада. На его голове — легендарная кепка с лозунгом Make America Great Again. Он со своими сторонниками — на митинге в городе Флоренс, Северная Каролина, родном крае индейских племен чероки, музыки кантри и блюза.

Выступая с трибуны, Трамп говорит про рост цен на газ, топливо и продовольствие, сопровождаемый инфляцией.

Происходящее в стране он называет «объявлением войны американской энергетике», и прогнозирует, что все это приведет к тому, что американский средний класс будет раздавлен высокими ценами на газ и продовольствие. Тысячи его сторонников, соглашаясь, кивают.

Слова политика подтверждают и цифры. В США рост цен в марте составил 8,5 процента годовых, что может стать рекордом за 40 с лишним лет.

Похожая ситуация наблюдается и в других странах Запада. В Евросоюзе результаты немногим лучше — 7,5 процента, в Великобритании — 6,2 процента. Учитывая традиционно низкие темпы роста цен в этих странах, эти цифры выглядят по-настоящему тревожными.

Свой путь

Говоря о причинах столь резкого роста цен, экономисты подчеркивают, что за последние два года ему способствовало слишком много факторов. Пандемия коронавируса выделяется из общего ряда катаклизмов разнообразием последствий и сложившихся воедино условий: слишком резкое сокращение производства вызвало дефицит предложения, а повсеместное закрытие границ нарушило логистические цепочки и затруднило доставку товаров потребителям.

Особенно тяжелое положение сложилось в стратегически важном для всего мира Китае, власти которого отправляли на карантин целые морские порты. Это сильно ударило по экономике страны.

Но даже когда мир начал приходить в себя, это произошло не сразу. Страны и регионы возвращались к прежней жизни неравномерно. Открывшийся раньше всех Китай не мог продать продукцию своих заводов на Запад, где новые волны заражений провоцировали повторные сложности и ограничения, и переориентировался на внутренних потребителей. Когда США и Европа начали возвращаться к жизни, образовался дефицит грузовых контейнеров: порты принимающих стран, в первую очередь США, не справлялись с растущими объемами заказов и не успевали вовремя разгружать прибывающие суда. В результате китайские экспортеры не получали обратно пустые контейнеры. Все это привело к резкому росту затрат на логистику.

Не срослось

Уравновесить мировой рынок могло бы сокращение спроса на нефть, что помогло бы сдержать цены на энергоносители и, как следствие, практически на все товары в мире. Однако европейский энергетический кризис, вызванный слишком холодной зимой и нежеланием России увеличивать поставки, внес свои коррективы и заставил покупателей искать альтернативу газу, в том числе в виде нефти.

Государства по всему миру принимали меры по стимулированию наиболее пострадавших от пандемии отраслей и по возможности компенсировали потери гражданам.

Но эффект от этого оказался обратным.

Помимо ресурсов для сиюминутных трат, антикризисные выплаты создали благоприятную почву для формирования отложенного спроса.

После снятия основной части коронавирусных ограничений отложенный спрос был реализован, спровоцировав резкий скачок цен.

Но даже в таких условиях шанс выправить ситуацию был. Главный инструмент центробанков — ключевая ставка, управление которой делает заимствования на рынке более или менее доступными. Центробанки снижают ставки, когда надо поддержать экономику дешевыми кредитами на инвестиции и развитие производства, и повышают, противодействуя росту цен. И тут они могли бы замедлить инфляцию, подняв ставку, но, желая помочь экономике, наоборот, пошли на снижение ставок. К тому же смягчение денежно-кредитной политики ЦБ сопровождалось масштабными вливаниями бюджетных денег.

В итоге коронакризис спровоцировал двойной ответный удар от центробанков и правительств — снижение процентных ставок на фоне бурного вливания бюджетных денег разогнало инфляцию.

В начале 2022-го ситуация, казалось, начала нормализоваться. Восстанавливались нарушенные логистические цепочки, росло предложение, становился более сбалансированным спрос. Национальные правительства и международные организации прогнозировали, что в течение пары лет инфляция в большинстве стран и регионов вернется в норму или хотя бы приблизится к ней.

Насели

Однако надеждам не суждено было сбыться из-за санкций, которые западные страны наложили на Россию после начала спецоперации на Украине.

Один только Евросоюз представил уже пять санкционных пакетов. Наиболее болезненными для российской экономики стали удары по банковскому и энергетическому секторам. Крупнейшие российские банки отключили от системы обмена информацией SWIFT, им заблокировали счета и активы на Западе, а значит, лишили возможности проводить операции в главных мировых валютах.

США отказались от импорта российской нефти, а Европа анонсировала полное эмбарго на поставки отечественного угля к августу. Российским компаниям не приходится теперь рассчитывать и на зарубежные технологии, необходимые для разведки и работы на месторождениях. Еще до начала военной операции, сразу после признания президентом России Владимиром Путиным независимости ДНР и ЛНР, власти Германии объявили о замораживании газопровода «Северный поток-2», который рассматривался в качестве одного из основных маршрутов доставки российского газа в ЕС.

Кроме того, западным инвесторам — как частным, так и институциональным — запретили любые вложения в российский госдолг: до сих пор эта мера касалась только сделок на первичном рынке и распространялась только на резидентов США. Российский Центробанк лишился половины золотовалютных резервов, номинированных в долларах, евро, фунтах и иенах. В последние годы регулятор, по настоянию президента, проводил политику дедолларизации, однако не был готов к тому, что активы заморозят не только США, но и их союзники из других стран. В итоге ЦБ не имеет возможности использовать накопленное для поддержания курса рубля, перекладывая эту обязанность на экспортеров, — им предписано продавать на внутреннем рынке не менее 80 процентов выручки.

Санкции задели российскую транспортную отрасль: самолетам, кораблям и даже грузовикам запрещено находиться на территории ЕС (а в случае с авиатранспортом — еще и в США, Канаде и других странах), что сильно затрудняет доставку товаров в Россию и из нее, а пассажиров заставляет существенно переплачивать за перелеты даже на небольшие расстояния. В ответ Москва запретила перевозчикам из ополчившихся на нее государств использовать свою территорию для транзита. Многим авиакомпаниям, пассажирским и грузовым, пришлось корректировать маршруты и выбирать обходные пути.

От работы с Россией отказались и многие транспортные компании, в том числе датская Maersk, швейцарская Mediterranean Shipping Company, французская CMA CGM, американские DHL, FedEx и UPS. В итоге этого санкционного давления страдает не только Россия. Доставлять грузы теперь сложнее даже в соседние с ней страны.

Разрыв привычных цепочек доставки напрямую сказывается на себестоимости товаров, а значит, и на их конечных ценах, которые покупатель видит в магазинах.

Хлопнули дверью

Об окончательном или временном уходе из России объявили многочисленные компании из самых разных сфер: IT, финансов, производства потребительских товаров, продуктов питания, одежды, бытовой техники и электроники, автомобилестроения, строительства. Поставки прекратили даже некоторые фармацевты — правда, жизненно необходимых препаратов это не коснулось. В некоторых случаях уход с рынка выглядит символическим: бизнес продают российским партнерам или топ-менеджерам.

Особняком стоит уход международных платежных систем Visa и Mastercard. За считаные дни их карты, выпущенные российскими банками, стали непригодными для использования за границей, а эмитированные зарубежными кредитными организациями — наоборот, внутри России. С 2014 года обработкой всех транзакций занимается Национальная система платежных карт (НСПК), одновременной выступающая оператором карт «Мир». Такой подход помог избежать коллапса и обеспечил работу уже существующих карт на территории России. Но проводить международные платежи стало намного сложнее: приходится использовать альтернативные способы или транзитные счета в «дружественных» странах. Затруднены и операции по текущим банковским счетам, не привязанным к картам. Дошло до того, что зарубежные акционеры российских компаний (и даже соотечественники, владеющие долями через офшорные фирмы) временно остались без дивидендов.

Санкции и ограничения, которые должны были ударить лишь по России и ее экономике, в итоге наносят ощутимый урон и странам Запада, что уже неоднократно признавали многие мировые лидеры. Последствия политики Запада для него самого проявляются по-разному. Самое очевидное — новый разрыв только что восстановившихся логистических цепочек. Невозможность использовать территорию России для перевозки людей и грузов и почти полное разрушение сообщения между Москвой, Брюсселем, Вашингтоном вынуждает всех участников процесса разрабатывать новые маршруты. Причем необходимы они для доставки товаров не только из России, но и из государств, привыкших экспортировать свою продукцию через российскую территорию.

Многие компании, уходившие из страны, подчеркивали, что делают это в основном из-за сложностей с поставками.

Очевидно, эти сложности коснутся и других игроков мирового рынка, включая тех, кого Россия поместила в список «недружественных» стран. Выстраивавшиеся долгие годы взаимосвязи в глобальной экономике, которые не смогла разрушить пандемия, дают и обратный эффект: в случае сбоя страдают все участники.

Россия до недавнего времени была неотъемлемой частью множества процессов и цепочек — энергетических, транспортных, трудовых, сырьевых, технологических. Недаром американские и особенно европейские политики, рассуждая после очередного повода о возможных санкциях, говорили о слишком ощутимой роли Москвы, которую будет сложно исключить из общего дела.

Например, Транссибирский маршрут долгие годы был спасительным для многих мировых авиакомпаний, предоставляя им кратчайший путь из Европы в Азию и обратно. В начале марта Россия запретила пользоваться Транссибом перевозчикам из «недружественных» стран. В результате авиакомпании вынуждены отменять часть рейсов или увеличивать продолжительность полетов, а заодно — расход топлива и общую себестоимость. Так, продолжительность рейса финской Finnair до Гонконга увеличилась на десять процентов, до Токио — на треть. В скором будущем европейцам и американцам стоит ожидать подорожания билетов или искать маршруты с пересадками.

Недосчитались

Еще одна новая общая проблема — потери компаний, покинувших российский рынок. Компенсировать их приходится за счет повышения цен в остальных регионах. Отбивать нужно и инвестиции, произведенные в стране: в новые производственные мощности и разработки, высокооплачиваемых сотрудников и их обучение. Производитель одежды Uniqlo до последнего сопротивлялся, помня о вложениях в российский сегмент бизнеса: по состоянию на начало 2022 года он был для ретейлера вторым по масштабам после родного японского — 50 магазинов против 800 с лишним (к примеру, в Англии их 15, в Испании пять, а в Италии и вовсе только один).

За последние годы компания открыла много торговых точек в разных городах и объяснимо дорожила своими деньгами. Но глава компании Тадаси Янаи все равно вынужден был сдаться и объявить о закрытии магазинов.

Для немецкого автоконцерна BMW Россия в последнее время была самым быстрорастущим рынком. Продажи здесь увеличивались на 17 процентов в год — против 13,1 процента в Китае и 1,8 процента в США. Тем не менее уже 2 марта компания объявила о сворачивании местного бизнеса, который до этого тщательно развивала: прекратились не только поставки готовых машин, но и работа на калининградском заводе «Автотор», который вскоре должен был перейти от простой сборки к производству полного цикла. Примеру BMW последовали конкуренты: японские Nissan, Mitsubishi и Suzuki, немецкие Volkswagen и Mercedes, европейский холдинг Stellantis, владеющий 14 брендами, в том числе Citroen, Fiat, Opel и Peugeot, и даже французская Renault, владеющая долей в «АвтоВАЗе».

Массовый исход не только взвинтил цены в России на 40 процентов (оставшиеся без конкурентов китайские и отечественные производители получили возможность диктовать свои условия), но и вынудил ушедшие из России компании отыгрываться на других рынках. Впрочем, в других странах их присутствия тоже начались проблемы: из-за нехватки комплектующих (в первую очередь кабелей) пришлось останавливать заводы, а цены на некоторые виды сырья резко выросли из-за бойкота российских поставщиков. Напомним, что с 15 марте ЕС запретил импорт российской металлургической продукции. Европейский рынок оказался закрыт для «Металлоинвеста», ММК, НЛМК, Evraz, «Мечела» и других российских металлургов. Еще раньше, в начале марта, «Северстали» пришлось полностью остановить отгрузку металла в Европу из-за санкций против ее основного владельца Алексея Мордашова.

В итоге на фоне ограничения поставок продукции российских металлургов цены на сталь в Европе достигли в марте исторического максимума, что не могло не вызвать рост цен на готовую продукцию.

Восстановить глобальное предложение новых автомобилей до необходимого уровня удастся не раньше четвертого квартала 2023-го, считают эксперты. Точных прогнозов по росту цен в обозримом будущем никто не дает, но уже сейчас очевидно, что он будет ощутимым.

С мечтами о лете

Но едва ли не главная угроза благосостоянию европейцев и американцев вытекает из ограничений на импорт российских энергоносителей. Сначала США и лично президент Байден запретили своим трейдерам и переработчикам закупать у России нефть — на нее приходилось около семи процентов американского отраслевого импорта. Затем в Европе пошли разговоры о необходимости отказаться от российских углеводородов — даже несмотря на то, что большинство членов ЕС признают, что жить без «вражеского» газа невозможно. На этом фоне цены в европейских хабах били рекорды, превысив 2,4 тысячи долларов за тысячу кубометров. Решение об отказе от угля с августа стало компромиссным.

Тем не менее даже произошедшего хватило, чтобы в США резко подорожал бензин (к лету ожидаются рекордные с 2014-го 3,84 доллара за галлон, или 3,7 литра, при прошлогодних 3,06 доллара). По словам Байдена, 70-процентный вклад в невиданную с 1980-х инфляцию 8,5 процента внесли именно цены на бензин, «повышенные Путиным». Предыдущий президент Дональд Трамп уже назвал сложившуюся ситуацию «унижением Америки».

Страдают от высоких цен и британцы. Общая инфляция в годовом выражении в марте составила 7 процентов (наивысший результат с 1992-го), тарифы на электроэнергию с апреля выросли на 36 процентов, на газ — на 81 процент. Для страны, в которой десятки энергетических компаний не пережили прошлогодний газовый кризис, нынешнее подорожание из-за санкций может стать по-настоящему губительным. По подсчетам экономистов, труднее всего в ближайшее время придется безработным. Из-за роста цен, они будут стремительно терять накопленные сбережения. Кроме того, им будет крайне сложно найти новую работу в создавшихся условиях.

Еще один риск связан с возможным продовольственным кризисом. Генсек ООН Антониу Гутерриш предупреждает, что к нему могут привести рост цен на удобрения, энергоносители и продукты питания. По подсчетам Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН (ФАО), последствия нынешнего обострения будут ощущаться как минимум весь следующий год, а цены на еду во всем мире могут вырасти на 22 процента.

Такое же предположение сделал миллиардер Андрей Мельниченко, основатель Сибирской угольной энергетической компании (СУЭК) и «Еврохима». Из-за санкций он вынужден был продать контрольные доли в обеих компаниях и выйти из органов управления. По мнению Мельниченко, критичным для мирового сельского хозяйства может стать резкое подорожание удобрений, которые окажутся не по карману большинству фермеров. Вместе с разрывом логистических цепочек, которые коснутся и продуктов питания, это приведет к еще более высокой продовольственной инфляции в Европе и вероятной нехватке продовольствия в беднейших странах мира.

В скором будущем уже имеющиеся сложности наверняка усугубятся за счет запоздалого повышения ставок регуляторами, прогнозируют аналитики. В ситуации, когда перед центробанками стоит задача «залить пожар любой ценой», экономика будет принесена в жертву и останется без дешевых кредитов, необходимых для поддержания на плаву. Промышленность, особенно европейская, вынуждена будет экономить, что негативно скажется на ее конкурентоспособности. Немного облегчить ее участь может только то, что из-за новой вспышки коронавируса китайские заводы вряд ли воспользуются шансом.

***

Пандемия коронавируса сильно потрепала мировую экономику, но спустя два года болезнь отступила и дала людям шанс на восстановление нарушенного. Воспользоваться им пока не удалось. Более того, вмешавшаяся в дело политика лишь усугубила ситуацию в разных концах света. И то, что изначально было направлено против России, не меньше бьет по западным странам, вводящим против нее санкции. Люди и компании уже ощущают на себе стремительный рост цен, но итоговые последствия могут быть гораздо плачевнее, если не отменить искусственные ограничения. Для решения накопившихся проблем политикам вскоре придется искать новые методы — и не в последнюю очередь для того, чтобы спасти собственные страны.

Прогнозы пока неутешительны. Рейтинговое агентство Fitch понизило прогноз по росту мировой экономики по итогам 2022 года на 0,7 процентных пункта — до 3,5 процента, Мировой валютный фонд — на 0,8 процентных пункта — до 3,6 процента.

Однако надежда на успешное разрешение ситуации остается. В Евросоюзе по-прежнему есть страны, руководители которых выступают за диалог с Россией. Среди них — премьер-министр Венгрии Виктор Орбан и французский президент Эмманюэль Макрон. Немало стран заинтересовано в российских туристах, а потому не спешат вводить дополнительные санкции сверх разработанных Брюсселем. Нейтралитета продолжают придерживаться такие крупные игроки, как Турция, Китай, Индия и страны Южной Америки. С Дели уже достигнуты договоренности о создании системы банковских расчетов, альтернативной SWIFT. Если Москве удастся выстроить взаимовыгодные отношения с теми, кого она считает «дружественными» странами, наладить с ними логистические и производственные цепочки, можно рассчитывать на восстановление глобальных процессов — особенно после того, как нынешняя истерия на Западе уляжется.

Ударная волна: что будет с миром?