Цифровое величие. Как маленькая островная страна обогнала весь мир и первой создала деньги нового поколения

Уходящий год запомнился в том числе массовыми попытками многих стран мира создать принципиально новый вид денег — цифровую валюту центробанка (Central Bank Digital Currency, CBDC). Предполагается, что она будет отличаться от привычных купюр и безналичных средств, дополняя их, но в то же время не станет очередной криптовалютой. Активнее всех в медийном пространстве ведет себя Китай, однако даже ему пока не удалось прийти к конечной цели и создать собственную CBDC. Между тем уже год в мире существует такая валюта, и выпускает ее центральный банк Багамских островов — государства, традиционно воспринимаемого в качестве офшора. Главу регулятора, о котором за пределами Карибского бассейна еще недавно мало кто слышал, теперь называют одним из самых влиятельных людей мира. Цифровые короли — в материале «Ленты.ру».

Без бумажек

Безналичная оплата давно стала привычным способом расчета в большинстве стран мира. В конце 2010-х лидерами неожиданно для многих оказались те, кто пропустил этап становления и первоначального развития соответствующих технологий и вынужден был догонять остальных за счет обновления инфраструктуры, прежде всего банковской. Отдельное место занимает Россия. С 2010 по 2018 год число карточных транзакций выросло в рекордные 30 раз (против двух-трехкратного повышения в Европе) — до 172 в год в среднем на каждого жителя. Явление назвали «российским чудом», и во время пандемии оно только продолжилось: в 2020-м, когда все вокруг боялись контактировать с предметами и поверхностями, а в купюрах видели источник инфекции, страна заняла четвертое место в мире по скорости отказа от наличных.

Еще недавно казалось, что такое положение сохранится надолго: наличные деньги будут постепенно выходить из оборота, и на смену им окончательно придут электронные платежи. Тенденция подкреплялась появлением все новых технологий, благодаря которым отпала необходимость даже в самих пластиковых картах: вместо них можно приложить к терминалу смартфон, умные часы или браслет. При этом независимо от технического способа оплаты речь по-прежнему идет об официальных деньгах, выпускаемых центробанком и учитываемых в составе общей денежной массы той или иной страны.

В 2009 году появилась альтернатива: неизвестный программист (или группа людей), скрывающийся под псевдонимом Сатоши Накамото, разработал первую в мире криптовалюту — биткоин. От привычных средств платежей она отличается прежде всего тем, что выпускается участниками сообщества (платформы, создавшей определенную криптовалюту) независимо от финансовых властей той или иной страны. Те же участники при помощи мощных компьютеров занимаются обработкой зашифрованных (отсюда и корень крипто) операций и контролем за ними и в качестве вознаграждения получают новые единицы конкретной валюты. Такая технология называется блокчейн — в честь цепочек информационных блоков, в которых содержатся закодированные сведения о валюте и транзакциях в ней. За 12 лет биткоин стал символом, а для многих даже синонимом понятия «криптовалюта», но в действительности во всем мире их насчитывается множество.

Правительства традиционно относятся к криптовалютам с настороженностью и скепсисом, а то и вовсе называют их средством оплаты нелегальных покупок, отмывания преступных доходов и финансирования терроризма. Еще один повод для претензий — высокая волатильность (изменчивость курса) криптовалют, чреватая потерями для их владельцев. Иногда случаются исключения. Осенью нынешнего года небольшое государство в Центральной Америке Сальвадор признало биткоин в качестве официальной валюты, в которой можно устанавливать цены и платить налоги. Появился и одобренный правительством криптокошелек Chivo. Более того, одна из электростанций, построенная рядом с вулканом и использующая его геотермальные источники, стала предоставлять свои мощности для майнинга.

Правда, уже в первый день после легализации биткоина его курс резко упал, что привело к частичному обесценению валютных резервов местного ЦБ, в состав которых добавили криптовалюту. Местные жители, разозленные еще и тем, что власти не посоветовались с ними перед принятием закона, вышли на массовые протесты, лишь подтвердив опасения и осторожность остальных стран, не спешащих приравнивать криптовалюту к обычным деньгам.

Присмотрелись

Мировые центробанки долгое время почти никак не реагировали на нарушителя спокойствия, в лучшем случае принимая участие в разработке законов, регулирующих обращение криптовалют. В странах, где легализовать их в полной мере так и не осмелились (а таких большинство), в документах прописывали альтернативные названия, больше походящие на эвфемизмы. В России действует закон о цифровых финансовых активах, однако что под ними подразумевается, до сих пор непонятно, — на этот счет спорят юристы и участники крипторынка.

К 2017-му многое изменилось. Две трети всех центробанков рассказали об изучении потенциала цифровых денег. Но речь шла уже не о криптовалютах, а о принципиально другом изобретении, которое так и назвали — цифровыми деньгами центробанков, или CBDC (Central Bank Digital Currency). Используется также русскоязычный вариант — ЦВЦБ, но популярнее пока именно версия на латинице. В начале 2020-го 80 процентов регуляторов, на страны которых приходится три четверти мирового населения и около 90 процентов глобального ВВП, во время специального опроса Банка международных расчетов заявили о непосредственной работе над созданием собственной цифровой валюты. Процесс в каждом отдельном случае находился на разной стадии: кто-то только изучал вопрос, в то время как другие готовили пилотный проект. Но перемены были очевидны.

В течение нескольких следующих месяцев многие крупные центробанки сами вышли в публичное пространство. Научные работы или доклады опубликовали банки Англии и России, а также несколько федеральных резервных банков, входящих в Федеральную резервную систему (ФРС) США. Европейский центробанк (ЕЦБ), Китай, Южная Корея и Швеция одними из первых начали эксперименты по внедрению цифровых валют в экономику своих стран. Считается, что Пекин всерьез задумался о разработке цифрового юаня на фоне растущего влияния финансовых гигантов — AliPay и WeChat, на которые уже сейчас приходится большая часть платежей в Китае. Идея CBDC пока не получила окончательного универсального оформления, но из того, что известно уже сейчас, можно сделать некоторые выводы. Самый главный из них говорит о том, что она способна кардинально изменить мировую финансовую систему, сделав практически ненужными банки.

Меж двух огней

Сегодня кредитные организации выступают посредниками между центробанком отдельно взятой страны и всеми пользователями ее валюты — вдобавок к посредничеству между самими пользователями через депозиты и кредиты. ЦБ выпускает два типа денег: наличные и безналичные. И если первые с трудом поддаются контролю, то операции со вторыми легко отследить именно благодаря банкам, каждый из которых имеет разветвленную систему корреспондентских счетов, открытых в ЦБ и в других банках. На них учитываются все безналичные средства, обращающиеся в национальной экономике.

На практике это выглядит так: когда обычный россиянин решает положить 10 тысяч рублей наличными на годовой депозит, ему открывают специальный счет, на который и зачисляют деньги. Из наличной формы они переходят в безналичную, но по-прежнему числятся за первоначальным владельцем, являясь его активом. Одновременно они поступают на корсчет банка в ЦБ — или в другой кредитной организации, которая в свою очередь отражает их на счете у регулятора по договору с банком-партнером. Для банка они становятся и обязательством (перед клиентом), и активом (обязательством ЦБ перед ним).

Как только банк, принявший 10 тысяч рублей на свой вклад, выдает их в виде кредита другому клиенту, они начинают учитываться в новом качестве: не как денежные средства, а как заем. Поскольку вкладчик не теряет прав на них, а заемщик — хоть и временно — приобретает, процесс приводит к увеличению общего объема денег в экономике. Такой эффект называется «банковским мультипликатором». Получается, кредитные организации выпускают в обращение гораздо больше денег, чем ЦБ, традиционно считающийся единственным эмитентом.

Чтобы контролировать вторичную эмиссию, которая может привести к слишком высокой инфляции, регулятор использует механизм обязательных резервов: фиксированный процент (обычно в пределах 10) от всех привлеченных средств должен всегда храниться на отдельном счете в ЦБ и не может быть использован для выдачи кредитов. Таким образом, при норме обязательных резервов в 10 процентов, в экономику — в несколько этапов — поступят дополнительные 100 тысяч рублей с каждых привлеченных 10 тысяч. Той же цели служат депозиты в ЦБ, доступные банкам, — принимая их, регулятор получает уверенность, что кредитные организации не раздадут внесенные средства в виде займов и спровоцируют рост цен.

Центробанки ведут учет обращающихся в стране и за ее пределами денег, номинированных в национальной валюте, и для этого вычисляют два агрегатора: денежную базу и денежную массу. Наличные деньги в обороте и средства банков на счетах в ЦБ (корреспондентских, депозитных и по учету обязательных резервов) в сумме составляют денежную базу. Если добавить к ним все счета в банках (за исключением тех, что принадлежат финансовым организациям), получится денежная масса. Именно банки своей повседневной деятельностью превращают денежную базу (которая за вычетом наличных является обязательствами ЦБ перед ними) в денежную массу.

Новый порядок

Появление CBDC должно свести эту роль на нет и фактически лишить банки их нынешней главнейшей функции. Процесс эмиссии целиком отойдет к центробанкам, а нынешние банковские клиенты — люди и компании — смогут открывать счета (вероятно, как и в криптовалютном мире, они будут называться кошельками) в ЦБ своей страны напрямую. Что останется коммерческим банкам, пока до конца не ясно. Один из сценариев предполагает, что им поручат проверять клиентов на предмет соответствия законодательству, прежде всего — направленному на борьбу с отмыванием денег. Сейчас в большинстве стран для такой работы существуют отдельные правительственные органы, в России — Росфинмониторинг.

Другая задача — предоставлять технологическую инфраструктуру для конвертации денег из одной формы в другую, например, из наличных в цифровую и обратно. Неизвестно также, удастся ли банкам сохранить за собой депозитно-кредитные операции. Возможно, их тоже заберут ЦБ. Предвидя такое развитие событий, многие кредитные организации по всему миру ищут альтернативные источники дохода: развивают финтех-направление (оказание финансовых услуг через интернет и мобильные приложения) и формируют экосистемы, скупая компании и создавая проекты в разных отраслях экономики.

Судя по всему, многое будет зависеть от подхода, который выберет каждый конкретный центробанк, решившийся внедрить у себя в стране CBDC. Пока таких подхода три. Первый, прямой, предусматривает превращение ЦБ в единственного игрока на банковском рынке в том виде, в котором он существует сегодня. Регулятор не только забирает себе монополию на фактическую эмиссию денег, но и в одиночку перераспределяет свободные средства одних между нуждающимися другими. Второй, непрямой подход предполагает сохранение нынешнего порядка, при котором коммерческие банки получают все основные функции, а ЦБ продолжает отвечать за стабильность курса и инфляции, а заодно играть роль регулятора рынка.

Наконец третий, гибридный вариант означает, что традиционные банки продолжат обслуживать платежи, но все деньги в стране будут учитываться напрямую на счетах-кошельках в ЦБ. Кроме того, последний отвечает за резервную финансовую инфраструктуру, способную прийти на помощь в случае сбоя банковских платежных систем. При этом банки не будут полностью лишены возможности открывать клиентам CBDC-кошельки и сохранят нынешнее положение посредников. Но, вероятно, последняя функция будет поделена между ними и ЦБ. Пока ни один центробанк мира не рассматривает второй, непрямой подход — все проводимые исследования и эксперименты сосредоточены вокруг прямого и гибридного. Отдельная вариация CBDC будет предназначена только банкам и недоступна всем остальным. При помощи нее финансовые организации будут получать доступ к кредитам от центробанков, к которым обычно прибегают только в экстренных ситуациях.

Под контролем

Еще одна особенность CBDC будет заключаться в наличии у каждой единицы валюты индивидуальной метки на основе метаданных — по аналогии с серийным номером купюры. Индивидуализация цифровых денег может потребоваться для контроля за целевым расходованием субсидий: государство проследит, чтобы получатель пособия не потратил его на азартные игры или алкоголь. Неопытных инвесторов смогут предостерегать от рискованных вложений. К тому же обыденностью станут смарт-контракты, в настоящее время применяющиеся в сделках с криптовалютами. Простой пример: перечисление оплаты на счет продавца только после доставки товара покупателю и проверки его качества — автоматизированный аналог процедуры аккредитива, занимающей много времени и предусматривающей комиссию для банка.

Помимо прочего, власти разных стран надеются сделать национальные экономики более прозрачными, избавившись от теневых секторов, активно использующих не поддающиеся контролю наличные. Все доходы, полученные в цифровой валюте, будут поступать на счет работника, индивидуального предпринимателя или компании в центробанке, а значит правительство будет точно знать, сколько с них необходимо заплатить налогов.

Но есть и еще один фактор, о котором говорят специалисты, — стремление разных стран нарастить геополитическое влияние за счет своеобразного экспорта своих цифровых денег. Многие предполагают, что с распространением CBDC валюты перестанут быть национальными и использоваться иностранцами только для покупки товаров и услуг в стране-эмитенте, как происходит сейчас (за исключением нескольких резервных валют, главным образом доллара, которые применяются для накопления и расчетов с третьими странами).

Любая CBDC сможет обращаться где угодно, но операции будут обрабатываться на серверах государства-эмитента. А значит оно же будет получать все сведения о транзакциях и налоговую информацию и сможет продавать ее компетентным органам стран резидентства иностранных пользователей — помимо использования в собственных корыстных целях. Кроме того, банки и компании из стран с развитой системой цифровых денег смогут предлагать их пользователям свои услуги, например, финансовые или товарные кредиты на выгодных условиях, тем самым вытесняя местных конкурентов. CBDC и связанные с ними технологии могут стать оружием нового времени, в результате чего мир погрузится в новую — информационно-финансовую — холодную войну. Статус нынешних главных резервных валют, доллара и евро, в таком случае заметно пошатнется.

Есть вопросы

Правда, пока далеко не все центробанки рассматривают возможность использования своих будущих цифровых валют за рубежом. К такой перспективе склоняются в основном регуляторы, отвечающие не за отдельные страны, а за объединения. Среди них Европейский и Восточно-Карибский центробанки. Последний отвечает за денежно-кредитную политику в восьми странах регионального валютно-экономического союза: в Антигуа и Барбуде, Гренаде, Доминике, Сент-Винсенте и Гренадинах, Сент-Китс и Невис, Сент-Люсии, Ангилье и Монсеррате. Двое последних не обладают полным суверенитетом и имеют статус заморской территории Великобритании.

Не говорится напрямую и о намерениях заменить новым видом денег существующие. Центробанки разных стран и блоков, включая российский, заявляют, что сохранят безналичные и даже наличные платежи, просто денежных форм теперь будет не две, а три. Выпуск каждой единицы CBDC означает изъятие из оборота денежной единицы другой формы — во избежание неконтролируемого роста инфляции. Цифровой рубль, как утверждается, будет обладать теми же функциями, пополнять кошелек можно будет с банковского счета, карты или вовсе наличными — равно как и совершать операции в обратную сторону.

«Цифровой рубль сможет сделать платежи еще быстрее, проще и безопаснее. Развитие цифровых платежей, равный доступ к цифровому рублю для всех экономических агентов приведут к снижению стоимости платежных услуг, денежных переводов и к росту конкуренции среди финансовых организаций», — говорилось в прошлогоднем релизе ЦБ. Там же указывалось, что внедрение цифрового рубля послужит стимулом для дополнительных инноваций в сфере розничных платежей.

Цифровая гонка

Предполагается, что цифровой рубль станет доступным, а значит и предпочтительным средством платежа в малонаселенных и отдаленных районах — за счет того, что пользоваться им можно будет даже без связи. «Транзакции с цифровым рублем будут проводиться как в онлайн, так и в офлайн-режиме. Для операций в режиме офлайн, без доступа к сетям связи, пользователи смогут предварительно зарезервировать определенную сумму цифровых рублей в своем электронном кошельке, подобно тому, как сейчас они берут с собой наличные, когда едут в места, где могут не приниматься платежные карты», — объяснял ЦБ.

Примерно в том же духе высказывается ЕЦБ. Но, несмотря на активную работу по созданию собственной цифровой валюты (российский регулятор собирается тестировать цифровой рубль в январе 2022 года), ни Россия, ни Евросоюз не входят в число мировых лидеров. Ими считаются Швеция и Китай. Пекин готовится представить цифровой юань (официально — Digital Currency Electronic Payment, или DCEP) на зимних Олимпийских играх в феврале. Участники и туристы смогут расплачиваться им, предварительно купив новый вид денег, например, в презентованном в начале ноября специальном терминале.

Во время пробного периода победившим в лотерее жителям четырех городов выдавали ваучеры на 200 цифровых юаней (около 30 долларов), которыми можно было расплачиваться в некоторых магазинах, кафе и онлайн-сервисах. Причем в Китае пока применяют гибридную схему расчетов, при которой коммерческим банкам также разрешается обрабатывать операции и вести учет CBDC граждан и компаний, но без взимания комиссий за платежи и переводы. Для Китая выпуск цифровой валюты крайне актуален и поможет избавиться от наличных платежей, ведь, по статистике местного Народного банка, около 20 процентов жителей не имеют банковских счетов (даже несмотря на высочайшую популярность платежных сервисов, аудитория которых достигает миллиарда человек).

Швеция в свою очередь собирается завершить тестирование цифровой кроны к концу 2022 года. Тогда же власти примут решение, стоит ли полноценно внедрять ее в национальную финансовую систему или лучше ограничиться частичным использованием. Распространенность безналичной оплаты в Швеции гораздо выше, чем в Китае, а банковские счета есть почти у всех жителей. Прошлой осенью в стране зафиксировали рекордно низкую долю наличных платежей — меньше 10 процентов от всех транзакций.

Притаились

Однако в мире есть страна, которая неожиданно обогнала всех признанных лидеров и тяжеловесов в финансовой отрасли и ввела в оборот собственную CBDC еще год назад. Это Багамские острова — государство Карибского бассейна, получившее независимость от Великобритании только в 1973 году и с тех пор заработавшее репутацию одного из самых популярных офшоров, где миллиардеры и корпорации со всего света скрывают от посторонних глаз состояния и активы. Зарегистрированные на архипелаге компании освобождаются от любых видов налогов при условии, что ведут операционную деятельность за пределами страны. Доходы от услуг юристов и нотариусов, работающих с иностранцами, составляют 30 процентов ВВП.

В октябре 2020-го багамский Центробанк, управляемый Джоном Роллом, выпустил первую в мире CBDC, получившую название песчаный доллар (Sand Dollar) и призванную дополнить национальную валюту — багамский доллар. По словам Ролла, он осознал потребность в цифровой версии валюты родной страны, когда увидел, с какими сложностями сталкиваются платежные системы и их операторы. Географическое расположение государства существенно осложняло их работу: банки просто отказывались обслуживать некоторые острова, из-за малочисленности и демографического состава населения прозванные семейными. Жители зачастую оказывались отрезаны от полноценной финансовой системы и вынуждены ехать на соседние острова, чтобы совершить элементарные транзакции. На такие поездки могло уходить от нескольких часов до целого дня.

Еще одна проблема, с которой сталкиваются банки и другие финансовые организации на Багамах, — стихийные бедствия. Ураган Дориан, обрушившийся на архипелаг в 2019 году, усугубил и без того низкий уровень доступности банковских услуг на отдаленных островах. Некоторым кредитным организациям потребовалось около года на восстановление поврежденных отделений. На протяжении нескольких месяцев люди были лишены возможности совершать безналичные платежи, обслуживать кредиты, вести бизнес. Ураган повредил и сотовые вышки, что дополнительно затруднило проведение транзакций через банковские мобильные приложения. В такой ситуации возможность совершать сделки без подключения к сети, за счет зарезервированной в кошельке суммы, стала спасением.

Говорить о повсеместном распространении «песчаного доллара» даже в масштабах такого небольшого государства, как Багамы (население островов составляет 321 тысячу человек), пока рано — несмотря на то, что сразу после запуска цифровых денег их стали принимать к оплате во всех торговых центрах страны. Жители островов сильно разделены по социально-этническому признаку. Представители отдельных групп могут не общаться с чужаками, что затрудняет внедрение инноваций. Но постепенно к системе подключаются все больше банков и сервисов, что позволяет им принимать от клиентов CBDC. В октябре 2021-го, спустя год после запуска «песчаного доллара», он был впервые использован для начисления зарплаты. Внедрить новшество решил сервис по доставке еды Bahama Eats, объявивший о сотрудничестве с мобильной платежной системой Island Pay. К концу года зарплату на цифровые кошельки получают около 60 человек.

Счастье для всех

Получение зарплаты на кошелек, открытый в одном из коммерческих банков (багамский ЦБ в будущем планирует использовать гибридную модель доступа к «песчаному доллару», но на первом этапе предоставил эксклюзивное право коммерческим банкам), должно повысить доверие к новому платежному средству. Именно в неосведомленности значительной части населения о преимуществах CBDC Джон Ролл видит главное препятствие ее распространению. Техническая сторона вопроса волнует его в меньшей степени: согласно статистике, уровень распространенности мобильных телефонов на Багамах достигает 101 процента — количество устройств превышает число жителей даже с учетом младенцев.

Уже к маю нынешнего года — спустя семь месяцев после запуска «песчаного доллара» — руководство Island Pay рассказывало о 22 тысячах клиентов, регулярно использующих CBDC для операций со своих цифровых кошельков. Недавно платежная система договорилась с Mastercard о выпуске дебетовой карты, поддерживающей как традиционный багамский, так и «песчаный» доллары. Держатели карт смогут привязать их к электронным кошелькам и расплачиваться цифровыми деньгами наравне с привычным безналичным способом в любых магазинах мира, принимающих Mastercard.

На вопрос журналистов о причинах успешного внедрения цифровой валюты Ролл, включенный изданием Bloomberg в список 50 главных людей года, отвечает, что добиться этого было достаточно легко из-за того, что страна «начинала с нуля». До 2018 года национальные законы запрещали вести платежный бизнес кому-либо, кроме банков. На Багамах были невозможны альтернативные платежные системы вроде всемирно известного PayPal или его российского аналога «Яндекс.Деньги» (ныне ЮMoney). Легализация сектора случилась одновременно с разработкой «песчаного доллара», и власти фактически готовили всю необходимую инфраструктуру для обоих видов платежей сразу.

Технологическое несовершенство позволило маленькому государству в 80 километрах от американской Флориды обогнать Китай, Европу, США и многие другие страны в гонке за деньгами будущего. Местные жители далеко не всегда имеют доступ к привычным банкам, но уже могут проверять остаток средств в цифровых кошельках и расплачиваться ими. Цифровые валюты центробанков по-прежнему остаются слишком загадочной технологией и пока вызывают множество вопросов. Разработчики обещают революцию в финансовом мире, конкуренцию криптовалютам и заметное облегчение жизни людей и работы множества компаний. Скептики же указывают, что новая технология недостаточно продумана и таит в себе угрозы, в том числе политические, а также способна изменить баланс сил в мировой экономике и ослабить роль доллара. Уже в феврале свою версию CBDC — цифровой юань — должны представить китайские власти. Пока же мир пытается понять, чем на практике обернется использование принципиально нового вида денег, и внимательно изучает Багамские острова и главу местного центробанка.