Загадочный и таинственный остров Итуруп, входящий в состав Большой Курильской гряды, хоть и труднодоступен для большинства туристов, однако все же пользуется у них завидным спросом. Еще пару лет назад эти сахалинские земли многим российским путешественникам казались абсолютно недосягаемыми, но благодаря пандемии и закрытым границам стали все чаще попадать в объективы известных фотографов и маршруты искушенных путешественников. О том, как провести отпуск на Итурупе и чем он может удивить гостей, — в репортаже «Ленты.ру».
Влюбиться и остаться
Большинство туристов неспроста выбирают остров Итуруп первым для путешествия по Курильскому архипелагу. Во-первых, он самый большой и здесь действительно есть чем разбавить семидневный отпуск, а во-вторых, именно на Итурупе делаются знаменитые снимки с белыми скалами, которые за последние пару лет облетели все социальные сети.
Руководствуясь этим, в середине июля я с двумя детьми отправилась с Сахалина на теплоходе на самый крупный остров Курильской гряды. До Итурупа также можно добраться на самолете, однако билет обойдется дороже — примерно 12 тысяч рублей с человека за перелет в обе стороны. При этом за авиаперелет из Москвы до Южно-Сахалинска и обратно в разное время года придется отдать еще 20-40 тысяч рублей. Поэтому направление считается далеко не бюджетным.
стоит билет с Сахалина на Итуруп туда-обратно
«Итуруп» в переводе с айнского (айны — древнейшее население Японских островов — прим. «Ленты.ру») значит «медуза», хотя на карте своими очертаниями остров напоминает скорее большую рыбу, распластанную в океане. Курилы протянуты на тысячи километров от Камчатки до японского Хоккайдо и прикрывают вход в Охотское море со стороны Тихого океана.
— На Итурупе нет змей, ежей и пчел, зато очень много медведей и крыс, — поделился своими знаниями пассажир-итуруповец на теплоходе, пока мы разглядывали очертания приближающегося берега.
Погода стояла ясная, и в облаках было видно даже снежную шапку вулкана Богдана Хмельницкого, который не всегда открывается любопытным посетителям. А спустя час мы уже ехали в сторону этого вулкана — на итурупский полуостров Чирип, к лавовому плато Янкито.
Фото: Анастасия Пищугина
Когда-то здесь можно было наблюдать настоящее извержение — лавовые потоки стекали прямо в Охотское море, образуя то, что теперь называют лавовым плато (серо-красные острые скалы причудливых форм, обрывающиеся прямо к раскатистому берегу моря). Кстати, самое красивое время для наблюдения за этим пейзажем — конец дня, поскольку на закате скалы, море и берег утопают в невероятных рыжих оттенках.
Ставить палатку на самом берегу, несмотря на всю романтичность затеи, оказалось плохим решением. Как объяснил смотритель единственной в этом месте гостиницы «Янкито», медведи здесь на каждом шагу. Позже сердобольный итуруповец пригласил нас переночевать на своей даче прямо за отелем — жилище представляло собой благоустроенный морской контейнер за неприступным частоколом.
Вечером он принес нам тарелку свежей икры и поделился интересными историями из своей жизни. Оказалось, наш новый знакомый когда-то был таким же приезжим, как мы. Много лет назад смотритель отправился сюда на заработки, но остров так полюбился ему, что он остался здесь навсегда.
Фото: Анастасия Пищугина
Белые скалы, черный песок
Долгожданная встреча с Белыми скалами случилась на второй день поездки. Это невероятное по красоте геологическое чудо Итурупа — пять километров белоснежных величественных стен, которые время, ветер и эрозия одарили многочисленными складками и каньонами, — тянется вдоль побережья залива Простор.
Дорога к ним идет по отливу и нескольким переправам, туристов сюда возят на внедорожниках. Контрасты вокруг поражают: сначала едешь по мерцающим на солнце молочным пескам, потом — по угольно-черным. Но какими бы идиллическими ни были эти пейзажи, природа тут все-таки дикая. Водитель периодически останавливался, чтобы группа могла выйти и поразглядывать медвежьи следы.
«Хороший мишка, килограммов на двести», — констатировал он, и мы двигались дальше. Несмотря на обилие следов и примятой травы, медведя мы так и не увидели. Тем не менее их незримое присутствие ощущалось повсюду — на обратном пути на песке красовались уже свежие следы хищников. К счастью, медведи не искали встречи с нами и, заслышав гул машин, бесшумно уходили.
Фото: Анастасия Пищугина
Когда подъезжаешь к потрясающим белоснежным каньонам, невольно хочется подойти поближе и разглядеть каждую деталь. На ощупь скалы оказались очень хрупкими, камушки истирались в крошку прямо в руках. Дело в том, что они состоят из пемзы, мягкого белого вулканического минерала, который появился на Итурупе во время очередного древнего извержения подводного вулкана. Горячая лава, насыщенная газами, быстро охлаждалась морской водой, и появился этот пористый материал, который впоследствии поднялся на поверхность.
Пока наш водитель рассказывал нам о происхождении пород, навстречу из ущелья выскочили испуганные туристы. «Медвежата», — закричали они, и все попрыгали по машинам. «Значит, где-то здесь медведица бродит, медвежат укрыла в каньоне, а сама пошла искать, чем покормиться», — заметил гид, захлопывая дверь.
Итуруп — второй Сочи, солнце светит, да не очень
Полюбоваться океанской стороной острова можно, проехав по Ветровому перешейку, самому узкому месту на острове шириной всего семь километров, но мы решили посмотреть на Тихий с другой стороны — у бухты Касатка. Для этого за Курильском (столицей острова) нужно выехать в сторону поселков Горное и Горячие Ключи. Здесь асфальт быстро заканчивается, и на смену ему приходит единственная трансостровная грунтовая магистраль — стратегичка.
Спустя несколько часов лесники высадили нас посреди Касатки, у новой местной достопримечательности — корабля-буксира, выброшенного на мель несколько лет назад. Буксир круглосуточно охраняется одним сторожем, с которым мы немедленно познакомились. Оказалось, зовут его Серегой. Серега три года безотлучно сидит на берегу Тихого океана в небольшом контейнере, приглядывая за кораблем. У него неплохая зарплата и полное обеспечение, но общения ему явно не хватает, поэтому он очень обрадовался нам, приезжим с Большой земли.
Фото: Анастасия Пищугина
Неискушенным посетителям здешние пейзажи могут показаться крайне мрачными: океан на Касатке штормит, погода стоит тучная, кричат гигантские вороны, берег усеян водорослями, трупами чаек и другим неожиданном мусором — от самолетных покрышек до обуви на любой цвет, размер и фасон. Все это выбрасывает океан.
Во время японского владычества на Касатке располагалась военная база. Именно отсюда в 1941 году японская эскадра авианосцев с самолетами на борту отправилась к Гавайям — бомбить Перл Харбор. Но погода в этом месте отнюдь не гавайская — вечные туманы, ветер, холод, сырость. Говорят, японцы часто специально выбирали такие районы для аэродромов своих пилотов-камикадзе — из-за постоянной плохой видимости взлетевшие самолеты уже не возвращались.
Серега пригласил нас в свой контейнер на чай, присели на диван, смотрели в окно-телевизор, по которому показывает всегда один канал — штормящий Тихий. За окном прошмыгнул жирный котик, вместо хвоста у него — помпончик. Это бобтейл — местная порода котов.
«Кошку завел от местных зверских крыс, — рассказал наш собеседник, — в первую зиму они меня так донимали! Прогрызли контейнерную обшивку, падали с потолка чуть ли не в кастрюлю с супом. А Муська их всех передушила». Про себя Муську мы прозвали кошечкой-убийцей: на вид пушистая, вальяжная и спокойная, а по ночам выходит на охоту и уничтожает всех грызунов в окрестностях.
В конце бухты по берегу можно дойти до Чертовки — пещеры в скале с комплексом подземных тоннелей и сквозных проходов, которые японцы тоже использовали под военные нужды. Говорят, в самой большой пещере располагался госпиталь
Кроме того, в нескольких местах на скалах попадаются гильзы, въевшиеся в камни, позеленевшие и окислившиеся. А за Касаткой расположено еще одно заброшенное японское здание — бетонный прямоугольник с высокой трубой. Сперва здесь жили японские строители, потом военные. Позже, уже с новыми пристройками, их использовала советская и российская армия.
Сохранившиеся японские постройки отличает нетипичный для нашей страны бетон и плотные ставни — они, как правило, герметичны и даже устойчивы к цунами: на случай большой волны металлические ставни плотно затворялись.
Забытое прошлое
Село Горное — это, можно сказать, конечная станция Итурупа, а также самый дальний из обитаемых поселков на океанской стороне острова. Горное стоит немного вдали от побережья и пугает не меньше хорошего японского триллера. Про такие места обычно говорят, что это готовые декорации к фильмам ужасов.
Здесь в один ряд стоит с десяток уродливых трехэтажных домов. Балконы, двери и окна в них заколочены каким-то тряпками, фанерками, а входы в подъезды завалены бытовым мусором. Большинство этих домов заброшены, так что со всех сторон на редкого посетителя взирают пустые глазницы панелек с обвалившимся балконами, поросшие шиповником.
Фото: Анастасия Пищугина
Горное — в прошлом военный городок. В 1990-х, после расформирования воинских частей и землетрясения 1994 года, из него уехали большинство жителей. С тех пор про Горное, кажется, забыли. Единственное, что здесь напомнило о XXI веке, — новая остановка на въезде, в обход которой почему-то проложены бетонные плиты. Центр поселка — деревянная сцена, магазин-контейнер и звенящая тишина. Самое странное в Горном было увидеть на фоне развалин редких, но вполне себе обычных людей — в современной одежде, с гаджетами и на дорогих внедорожниках.
Вдоволь насмотревшись на грустную российскую реальность, на следующий день на местном автобусе-вахтовке мы отправились обратно в Курильск. Когда на океане на отливе зашли в наш транспорт, бегущая строка сообщила, что следующая остановка — «Площадь Советская». А ведь до города километров 70 бездорожья, вдоль океана и по тайге. И «Площадь Советская» на фоне местных пейзажей выглядела каким-то недоразумением на этом табло...
Дыхание преисподней
Путешествие наше завершалось поездкой из Курильска к подножию вулкана Баранского, самого легкодоступного для гостей и жителей острова. К слову, всего на Итурупе их двадцать, девять считаются действующими. У подножия вулкана течет кипящая серная речка. В ней можно искупаться, прыгнув в благоустроенные платные «ванночки», или просто прогуляться вдоль.
Сначала тропинка идет по бетону, потом — по примятому пружинящему бамбучнику, далее и вовсе приходится прыгать по камням в кипящей воде (температура в речке около 82 градусов Цельсия, но ближе к истоку она повышается).
От водоема при этом валит густой белый пар, видимость местами просто нулевая, сверху печет солнце, под ногами земля тоже раскаленная, а под носом нестерпимый запах сероводорода. Кажется, что это и есть настоящая преисподняя, где в буквальном смысле чувствуешь горячее дыхание Земли
На обратном пути с Баранского можно заглянуть на неработающую ГеоТЭС, прямо за ней раскинулись пузырящиеся фумарольные поля. Фумаролы — это такие отверстия на склонах вулканов, из которых выделяются газы. Считается, что идут они прямо из магмы. А вот на сам вулкан мы восходить не стали. Хоть он относительно невысок (всего 1132 метра), подъем и спуск по местным тропам занимает как минимум полный световой день.
Поездка подходила к концу. Оказалось, что Итуруп — не такой уж большой, и всего за семь дней пребывания можно перезнакомиться с доброй половиной его жителей. Многие нас узнавали и уже здоровались. Кстати, итурупцы — очень добродушные и отзывчивые люди. Они искренне переживали, что не могли угостить нас свежей рыбой, — рыба к тому моменту на остров еще не пошла. Поэтому один местный житель пообещал обязательно привезти нам рыбу «по свойской» цене в Москву, другой — выслать икру почтой, третий подарил на память китовые усы.
Четвертый же спустя месяц нашел работу на Итурупе и сказал, чтобы мы обязательно сюда возвращались жить и путешествовать: зимой греться в жарких водах — «ванночках» по-местному, подниматься на лыжах на вулканы, объедаться рыбой и ягодами. За таким набором на Итуруп и вправду хочется вернуться. Не зря говорят, что остров затягивает и не отпускает тех, кто с ним подружился.
