«Известен как Коля» ФБР обвинило россиянина в связях с мафией. Как он сбежал из США, но попал в руки ФСБ?

Федеральная служба безопасности (ФСБ) России проверяет на госизмену 51-летнего Николая Кречета — россиянина заподозрили в работе на ФБР. По иронии судьбы, у американской спецслужбы тоже есть вопросы к Кречету: в США его арестовали по обвинению в аферах на два миллиарда долларов. Кроме того, ФБР считает Кречета участником русской кибермафии, связанной с «Братским кругом» (Brothers Circle) — преступной организацией, объединяющей воров в законе из стран бывшего СССР. Россиянин два года провел в американской тюрьме, пока шло следствие, а когда его перевели под домашний арест в ожидании суда — бежал. Проехав половину американского континента, через полтора года беглец добрался до России. Увлекательную историю о том, как посмотреть мир, заработать на iPhone, хорошо устроиться в американской тюрьме и уйти от ФБР, Николай Кречет рассказал «Ленте.ру».

«Лента.ру»: Как вы оказались в Америке?

Николай Кречет: В начале 2010 года я решил покинуть Россию из-за больших долгов перед банками. Но из-за этих же долгов выезд за границу мне был закрыт, и про аэропорты пришлось забыть. Поэтому я на машине поехал в Белоруссию, оттуда — на Украину. У меня был небольшой бизнес в Киеве, сначала думал остановиться там, но дело не пошло, а потом меня еще и похитили — наслушались про миллионы и хотели получить выкуп. Удалось сбежать, но решил на Украине не задерживаться.

Появился новый план: приехать в Америку и заняться торговлей iPhone. Но перед этим я решил устроить себе отдых. В Мексике арендовал машину и катался, смотрел места. Примерно через месяц, в феврале 2011 года, я уже перебрался в США.

Как вы зарабатывали на жизнь все это время?

У меня были остатки компании в России, там работало несколько человек. Я поставлял им технику, а они продавали ее. Так продолжалось около года. В 2012 году пара человек решила, что может справиться без меня, — они продали технику, которую я поставил, и положили деньги себе в карман.

Мотался в штат Делавэр — там нет налога на продажу, потом набрасывал 1,5-2 процента и продавал телефоны в других штатах. Работа тяжелая, зачастую нужно по два раза в день ездить из Нью-Йорка в Делавэр, а это где-то 300 километров.

Я ездил так с 2013 по 2015 год. За это время бизнес вырос, в нем работали человек пять, доходы доходили до одного-двух миллионов долларов в месяц. А потом меня арестовали.

«Для моего задержания собрали целый отряд»

Как вас арестовали и по какому обвинению?

Как оказалось, один из моих главных контрагентов, Эдгар Рейн, эмигрант с Украины, работал на ФБР. На суде он сказал, что мы торговали краденой техникой — брали данные чужих кредитных карт, покупали подарочные сертификаты, а на них — технику.

Не знаю, откуда они взяли эту информацию, но даже для моего задержания собрали целый отряд. Я сидел в машине, ждал Рейна, но он проехал мимо. Видимо, дал знать ФБР, что это я, и уже через минуту машину окружили восемь человек, еще столько же сидели в засаде.

Как я потом узнал, накануне спецоперации они все ходили тренироваться в тир. Готовились к тому, что я буду отстреливаться.

Как складывалось ваше общение с американскими силовиками, которые считали вас представителем русской мафии?

Первый вопрос, который они мне задали, когда посадили в машину: ну что там с 500 миллионами долларов? А я тогда еще даже не знал, что в России вышла статья, где говорится, что у меня такая сумма долгов. Потом меня отвезли на допрос, мы говорили часа два-три.

Я объяснил, что понятия не имею, какого происхождения товар, который мы продавали, и почему они считают, что он краденый. Потом мне предложили сотрудничать: я должен признать себя виновным и работать на них, как Эдгар Рейн, — копать материал на других людей.

Я сразу отказался, это против моих принципов. После этого они стали просить суд, чтобы меня закрыли уже по-серьезному, и я попал в тюрьму округа Эссекс (штат Нью-Джерси).

«Соседа взяли с 700 килограммами кокаина»

Что из себя представляет тюрьма в Эссексе?

Это огромная тюрьма, где-то на четыре тысячи человек. У нас в отделении было 64 человека. Камера — метров восемь, на двух заключенных. Там две кровати одна над другой и жесткий матрас. Два часа мы проводили в камерах, потом шли в общий зал, потом опять в камеру — и так чередовалось.

В общем зале был десяток столов, за которыми можно играть в карты, шахматы, небольшой спортивный станок для подтягиваний и кольцо для баскетбола.

Помню, максимум нас закрыли на месяц и выпускали только на полчаса — принять душ и позвонить. Почти все виды передач там запрещены, вещи и продукты можно только купить в магазине. Конечно, была небольшая контрабанда.

У меня был сосед, которого взяли с 700 килограммами кокаина, он говорил, что был даже знаком с Эль Чапо [главный наркобарон современности Хоакин Гусман, также известный как Коротышка — прим. «Ленты.ру»].

Так этот товарищ постоянно готовил бражку в туалете камеры — умудрялся достать яблоки, сахар, все это перебраживало, и потом он продавал бражку заключенным. Правда, часто за это попадал в карцер.

У заключенных была какая-то иерархия? Как у вас складывались отношения?

В тюрьме почти все были темнокожие и человек 10-15 — из Латинской Америки. Белые — низшая категория, просто потому, что их меньше. Помимо меня был всего один белый. У меня проблем не было, а вот второй никак не втягивался, и его прижимали.

Во-первых, из-за статьи — он сидел за детское порно, а это не сильно популярная статья. А во-вторых, он не проявил характер. Купил что-то в магазине — к нему пришли и отобрали все. Возможно, если бы он отстоял свою позицию, ничего такого с ним не делали бы.

Главное правило — стоять на своем. Начнешь уступать — с тобой не будут церемониться. Ко мне тоже подходили: дай вот это, дай то. Я просто говорил «нет» — и этого было достаточно. А мой белый товарищ велся на угрозы, хотя к насилию они [заключенные] не прибегали, за словами ничего не следовало.

«Мой сокамерник играл с человеческой головой»

Получается, за два года в тюрьме у вас не было никаких конфликтов?

Бывали, конечно, конфликты с соседями, но до кулаков никогда дело не доходило. Например, в первый день у меня была инфекция ноги, и я попал в больничную часть, пробыл там около месяца, а потом меня перевели в обычную камеру. Я попал к сальвадорцу лет 20. Мой сокамерник сидел за то, что играл с человеческой головой.

У них была группа, они кого-то убили и потом так развлекались. В нашей камере он сразу занял нижнюю кровать, а я наверх не мог забраться, потому что нога болела. В итоге несколько дней спал на полу.

Вообще, у меня за два года сменилось человек десять соседей, и у всех разные статьи были: кто-то за убийство сел, кто-то — за ограбление банка, кто-то — за наркотики или детскую порнографию.

Как-то ко мне подселили еще одного русского, его перевели буквально на пару дней. Он написал мне на бумаге карандашом: «Я заряжен, идет запись, будь осторожен». Оказалось, его переместили только для того, чтобы от меня показания получить. А уже через полгода у меня появился покровитель — темнокожий знакомый авторитет, и меня вообще никто не трогал.

Как вам удалось заручиться поддержкой этого авторитета?

У нас был темнокожий заключенный Джеймс Купер, он видел у меня много юридической литературы, которую мне высылала жена, понял, что я этим занимаюсь, и обратился за помощью. Я составил ему жалобы, письма, он оценил помощь.

Это было полезное знакомство. В тюрьме стояло два компьютера, они всегда были оккупированы темнокожими заключенными — они там смотрели фильмы, порно.

Позже я стал издавать брошюры по праву для заключенных — законы, практические советы, правила вынесения приговоров. Набирал на компьютере и передавал флешки жене, а она отдавала в печать и продавала.

В суде же нельзя пользоваться интернетом, а книгой — можно. Я издал больше семи тысяч книг. Смотрел на Amazon — так много никто не издал. На эти средства и выигрыши от шахмат можно было прекрасно жить.

Сколько денег нужно в американской тюрьме для комфортного существования?

Нужно учитывать, что еда в тюрьме ужасная. Есть можно было только в воскресенье, когда давали курицу. В остальные дни обед и ужин больше напоминали собачий корм: какие-то кусочки в соусе, пахнет все странно и совершенно не привлекает.

Чтобы нормально поесть, еду нужно покупать в магазине. Там же была и одежда, и канцелярские принадлежности. В принципе, на это и на телефонные переговоры достаточно долларов 30-40 в месяц. А я только в шахматы выигрывал больше 100.

«Я узнал, что меня закроют по полной»

Почему американский суд признал вас виновным по делу о русской кибермафии?

С августа 2015 года я провел в тюрьме 22,5 месяца — это был арест на время следствия, аналог российского СИЗО. В мае 2017 года я стал настаивать на скором суде, и меня отпустили под домашний арест. После этого следствие шло еще год, все это время я находился дома.

В апреле 2018 года мне предложили сделку со следствием: я должен был признать свою вину в обмен на более мягкий срок, но я понадеялся выиграть суд и отказался.

Если в России суд может варьировать наказание по делу с небольшим разбросом — например, от 8 до 12 лет, то в Америке такая «вилка» составляет от нуля до 20 лет. Но выиграть мое дело в суде не вышло: прокуроры убедили присяжных, и те признали меня виновным. Им рассказали, что я олигарх и страшный мафиози из «Братского круга».

Вообще, раскрывать информацию, не имеющую отношения к делу, запрещено, но у меня был пожилой судья — 85 лет, и на суде он просто спал, поэтому не реагировал на то, что говорят прокуроры. Это сыграло на руку обвинению.

Дело в том, что заседание проходило в пятницу, и все ждали, что суд продолжится в понедельник. Но из-за оперативности присяжных прокурорам, по идее, нужно было в ту же пятницу запросить для меня арест до окончательного решения суда. К счастью, был вечер, обвинение торопилось домой, и я остался под домашним арестом, что сыграло мне на руку.

Как вам удалось бежать из-под ареста?

Находясь под домашним арестом, я носил специальный браслет, позволяющий отслеживать мое местоположение, и раз в неделю отмечался в надзорных органах. Где-то за два месяца до вынесения приговора я через знакомых узнал, что меня закроют по полной: запросили от 17 до 19 лет лишения свободы. И тут я понял, что надо бежать.

Я узнал, что на выезде из США в Мексику, если переходить границу пешком или проезжать на машине, не проверяют паспорта, а потому выбрал именно это направление. За день до суда взял основные вещи, вызвал такси, срезал и выбросил браслет, а потом поехал.

Некоторое время я покатался туда-сюда на такси, а потом стал перемещаться на автобусах: при посадке в них не нужно предъявлять документы. Конечно, нервничал. Все время думал, не вычислили ли меня: телефона-то с собой нет, а потому информации никакой.

Вначале я поехал в Новый Орлеан, оттуда добрался до Далласа и пересек всю Калифорнию. Причем перемещался ночными автобусами и в них же спал. Я не хотел останавливаться где-то на ночь — это риск: для заселения в гостиницу нужен паспорт, и данные о нем могли попасть в базы правоохранительных органов.

Между тем уже на следующий день после побега на сайте ФБР появилась ориентировка на меня: там были слова «известен [в криминальных кругах] как Коля», имя, особые приметы. Меня объявили в розыск — но не поймали.

Вы успели покинуть США?

Да, я перешел границу у Сан-Диего и после этого почувствовал себя свободнее. Стал останавливаться в мексиканских мотелях, где не требовали документов при заселении. Но надолго оставаться там было нельзя: Мексика выдает США беглецов.

Эта страна находится в плохих отношениях с Америкой: я знал, что там мне не грозит выдача, а потому пробыл долго. В Никарагуа меньше чем за 100 долларов я снял домик на побережье Тихого океана, рядом с городом Коринто. Там был интернет для работы, прекрасная природа и свежая дешевая рыба.

У Коринто я прожил полтора года, а в августе 2020-го решил вернуться домой. В консульстве мне помогли оформить документы, и через Кубу я перебрался в Россию.

В это время в России на вас не были заведены уголовные дела. Почему вами заинтересовалась ФСБ?

Уже перебравшись в Россию, я дистанционно продолжил работу по выпуску брошюр [для американских заключенных] и взял помощницу, которая собирала для меня нужную информацию. По большому счету, она делала ту работу, которую мне самому не хотелось делать: копалась в данных.

Я с ней познакомился в магазине, она работала там охранником. Мы разговорились, она пожаловалась, что получает десять тысяч рублей в месяц. Я подумал: вроде есть работа — почему бы ее не взять [к себе]?

Я так понял, она придумала легенду, что я собираюсь на Украину, хотя я туда, конечно, не планировал — там меня точно выдали бы [американцам]. Но она [помощница] сообщила американцам, что я собираюсь поехать туда навестить родственников — и получила свои деньги.

И все было бы хорошо, но она стала хвастаться, что работает с ФБР, а ее начальника ищут в Америке. В итоге нарвалась на товарища, который настучал обо всем в ФСБ России. Но к тому моменту, когда информация дошла до чекистов, все исказилось настолько, что и меня, и мою помощницу арестовали, заподозрив в госизмене.

Потом [оперативники] меня допросили, изъяли всю технику, которая осталась из Америки, и попытались узнать, действительно ли я сотрудничаю с ФБР. Но никаких контактов с сотрудниками ФБР у меня не было, что абсолютно не сходилось с подозрениями [чекистов].

Они поняли, что произошло, и через 48 часов отпустили меня. Правда, предупредили: если выйду из дома дальше двора — будет плохо. Две недели спустя мне вернули первый компьютер, потом я прошел полиграф. Сейчас почти вся техника вернулась ко мне: ничего подозрительного там не обнаружили. И уголовного дела, как я понимаю, против меня сегодня нет.