Африканская страна Сомали давно прославилась на весь мир как самая опасная из существующих, и только отчаянным безумцам может прийти в голову провести там отпуск — особенно во время пандемии и местных выборов. Менее опасным, но не менее закрытым местом считается непризнанное государство Сомалиленд, которое международное сообщество по-прежнему считает частью Сомали. Попасть туда очень трудно, а выехать оттуда, как выяснилось, практически невозможно. Российский футбольный фанат и автор Telegram-канала о путешествиях рассказал «Ленте.ру», что случилось с ним во время поездки в Сомали и с какими приключениями ему пришлось столкнуться на границе Сомалиленд — Джибути.
«Кругом кипиш»
Продолжительные паузы в чемпионате традиционно подталкивают к поиску приключений на пятую точку. Ну, или оправдывают тягу к ним. Именно поэтому мы с приятелем собрались в одно из самых закрытых и опасных африканских государств — Сомали. Неудивительно, что страна встретила обломками самолета у взлетно-посадочной полосы и толпой ребят с автоматами.
В Сомали выборы на носу, а выборы в африканской стране (тем более в Сомали!) — это очень плохая примета. Уровни суеты и напряжения стремятся к пиковым значениям: сегодня лидеры оппозиции встречаются с местным президентом, чтобы наконец договориться о дате голосования. И, судя по нездоровому оживлению, шансы на достижение договоренностей невелики.
Фото предоставлено героем материала
Улицы перекрыты, блокпосты не пропускают машины, кругом кипиш, поэтому добраться куда-либо даже внутри столицы — Могадишо — либо невозможно, либо крайне затруднительно. Все меняется очень стремительно. Места, которые можно было посетить еще вчера, сегодня уже недоступны.
В общем, нам как всегда удалось выбрать идеальные даты для посещения страны. «Я не ждал иностранцев в эти дни. Обычно люди смотрят телевизор и слушают радио, узнают о политической ситуации в Сомали перед поездкой, а вы...» — с удивлением заявил нам один местный житель.
А мы старались выжать максимум из дурацкой ситуации, изучить немногочисленные доступные точки и просто получить удовольствие от посещения города, несмотря на все препоны. Удалось! Но это было не единственным пунктом нашей программы.
«До утра мы едва дожили»
Впереди ждало еще более захватывающее приключение — поездка в Сомалиленд — непризнанное государство, которое все еще считается частью Сомали. День начался с неприятностей. До утра мы едва дожили, поскольку накануне испробовали местную кухню и получили сильнейшее отравление (рис с овощами выглядел вполне достойно, но хранил в себе большую загадку).
Последний раз я испытывал подобное в Боливии год назад: головная боль, тошнота, температура — полный набор удовольствий. Ночь прошла в бреду. Встать утром с кровати казалось невозможным, но уже в обед мы должны были лететь в Харгейсу — столицу Сомалиленда, так что пришлось включать морально-волевые.
Аэропорт в Могадишо больше напоминал военную базу. Какие-то катакомбы, бесконечные ограждения. На маленьком и изрядно убитом 50-местном борту Air Djibouti мы двинули на север. А в авиагавани Харгейсы нас ждал главный сюрприз: въезд в страну (а ребята из Сомалиленда считают себя отдельным государством со всеми необходимыми атрибутами — правительство, флаг, валюта, визы и так далее) запрещен.
«Так, у вас два варианта: либо летите прямо сейчас в Джибути, либо возвращаем вас в Могадишо», – офицер на границе пребывал в скверном настроении. Аргументация зиждилась на необходимости подавать заявление на визу заранее онлайн, хотя мы рассчитывали получить нужный квиток в аэропорту.
Фото предоставлено героем материала
Представьте: вы в каком-то бараке посреди пустыни, обезвожены, потеряли несколько килограммов, ломота в ногах не позволяет стоять больше нескольких минут, мечтаете добраться до гостиницы и хоть немного отдохнуть, а вам сообщают, что в страну попасть не получится. Ну что ж, расчехляем остатки ресурсов и качаем права. Спустя полчаса с помощью контакта в аэропорту удается решить вопрос — типичная африканская свистопляска.
Добираемся-таки до Харгейсы и отрубаемся. К вечеру нашел в себе силы слегка прогуляться по центру города, представляющему собой огромный рынок, где можно найти что угодно — от ботинок до наркотиков. Забегая вперед, скажу: Сомалиленд — это действительно совершенно иная страна. Тут все (или почти все) по-другому. Но об этом позже.
Купи верблюда
Первым делом на утро в Харгейсе мы поехали сдавать ПЦР-тест, необходимый для пересечения границы Сомалиленд — Джибути. Местная власть (хотя не только местная) берет от пандемии все: стоимость теста — 45 долларов, причем для границы принимаются справки из одной единственной уполномоченной клиники. Африканский монополизм, легкие деньги.
Провели два часа в очереди и помчались в сторону побережья, по пути заскочив на Camel Market. Если желаете прикупить верблюда подешевле — вам сюда, выбор широк. Вообще очень необычно это выглядит: как стандартный рынок с кучей продавцов, только вместо привычных товаров — сотни живых здоровых животных.
После заскочили в пещерный комплекс Laas Geel с наскальными росписями. Как утверждают местные, им много тысяч лет, но проверить достоверность возможно едва ли. Место уникальное, но рынок верблюдов, конечно, запомнился больше.
А главным пунктом насыщенного дня стал город Бербера на побережье Аденского залива. Здесь сохранились британские колониальные постройки (Сомалиленд — колония Великобритании до 1960 года), а также множество разрушенных еще в начале гражданской войны зданий. Война эта, кстати, де-юре не окончена до сих пор. Руины напомнили Эз-Забадани в Сирии — впечатляет, как ничто.
Фото предоставлено героем материала
«Как наивны мы были!»
Весь следующий день прошел в пути к границе — 10 часов по бездорожью вдоль побережья. Стартовали в пять утра и за все время встретили лишь одну машину, пару деревень с пастухами-кочевниками и кучу верблюдов, косуль, ослов и диких кабанов.
Иногда ехали не более 20 километров в час и перманентно тряслись по колдобинам, обивая машину изнутри всеми доступными частями тела. Изредка, правда, выезжали и на солидные по здешним меркам хайвеи, но чаще плутали и спрашивали дорогу у случайных встречных. Очень атмосферная выдалась поездка, хоть и изматывающая.
Прибыли на погранпереход вовремя. Грязные, пыльные, но счастливые. Предвкушали скорое ее прохождение, душ и, если повезет, ужин. Как наивны мы были!
Первое, что услышали на сомалилендской стороне от парня, жующего листья ката на грязной плитке возле иммиграционного офиса: «Граница закрыта. Откроется завтра». «Да ну, бред, — подумали мы. — Она должна быть открыта, мы узнавали, да и кто ты вообще такой?» Парень поднял на нас заплывшие глаза и уверенно произнес: «Я тут главный иммиграционный офицер».
Ага, да, офицер. Наверняка очередной разводила, тут каждый важный и всякий — босс. Да и какой офицер станет жевать листья ката у границы? Узнали у какого-то военного, что босс явится через час и откроет пропускной пункт. Стали ждать. Через час перед нами появился тот самый наглый разводила в белой рубашке и берете офицера: «Ребят, ну я же сказал — я тут главный. Расслабьтесь!»
Фото предоставлено героем материала
Вам когда-нибудь ставил в паспорт штамп мужик, который за час до этого принял непонятно что прямо у своего рабочего места на ваших глазах? Ладно, мы все-таки в Африке, чего удивляться. На всякий случай дали ему понять, что поиметь с нас нечего, и довольные двинули дальше на джибутийскую сторону. Дело за малым — войти в страну. У нас на руках виза Джибути плюс отрицательный ПЦР — весь комплект необходимых документов. Но как же наивны мы были!
«Закрыта граница! Закрыта!»
Через пару минут на дороге возникли военные, орущие что-то на французском. Как оказалось, между двух границ располагается военная джибутийская база, и мимо них никак не пройти. «Закрыта граница! Закрыта!» — вопили они в наш адрес. Да что за бред-то? В смысле закрыта? Нам штампы на выезд поставили уже! Мы попытались на пальцах им что-то объяснить, показать визу в паспорте — бесполезно. Французского мы не знаем, а язык жестов им незнаком. Ничего толком не изложив, нас вытолкнули обратно в буферную зону.
Так, хорошо, а делать-то что? Обратно в Сомалиленд мы уже не попадем, а в Джибути не пускают. Ночевать между странами и ждать утра? Уже выбирали себе место для ночлега, когда случайный прохожий на каком-никаком, но все же английском, объяснил нам, что для прохождения границы нужно сдать новый тест, и сдают его исключительно утром.
Пробуем взять границу еще раз на дурака. Садимся на дорогу рядом с обезумевшими от ката и обстоятельств военными. Спустя 20 минут они махнули рукой, переписали паспортные данные, тщательно проверили все вещи и отправили к пограничникам. Пограничник на пункте контроля направил нас к своему боссу для решения вопроса, тот под конец дня был уже абсолютно невменяемым и перевел к следующему боссу, а тот — к самому-самому главному боссу джибутийской границы. Дошли до верхов.
Фото предоставлено героем материала
Head of immigration развел руками: «Вам нужно сдать тест, приходите завтра в восемь утра, и все будет окей». Никакие уговоры не работали. Человек, представившийся Ясином, заверил, что живет совсем недалеко, и пообещал быть с утра на границе. Испробовав все возможное и получив клятву Ясина, вернулись в Сомалиленд. В бою капитулировали, но война только началась.
Договорились с нашим новым другом-пограничником, что тот не будет отменять штамп на выезд, так как мы покинем страну с утра. Де-юре мы остались в буферной зоне, а де-факто, вымотанные до изнеможения, пребывали в маленькой деревушке на границе и искали, где бы пересидеть до утра. Шарахались минут 30, веселили местных самим фактом своего присутствия, но нашли ночлег!
На подобную роскошь мы и рассчитывать не могли: первая линия на берегу залива, бесплатный Wi-Fi, белье и даже москитная сетка — и все это лишь за два доллара. Джекпот!
Ночь прошла великолепно. Немного болели кости, так как спали мы, по сути, на деревяшках, но это издержки бомжевания в Сомалиленде. Умылись из бутылки на здешнем пляже и довольные пошли на границу во второй раз, теперь-то уже наверняка!
«Терпение давно иссякло»
Приходим на пропускной пункт возле военной базы чуть раньше назначенного — в 7:52. На раздолбанных сидушках возле шлагбаума пока никого нет. Через пару минут к нам вываливается сонный командир и бросает уже дежурную фразу: «Граница закрыта!» А также добавляет, что нужно подождать и обязательно отойти обратно в буферную зону. Ждать возле пункта досмотра нам запретили. Ладно, сделали 20 шагов назад, стоим 10 минут. В 8:01, уверенные в законности и обоснованности своих действий, возвращаемся к ключевому рубежу — там по-прежнему ни души.
Со смотровой вышки военной базы человек в форме орет что-то на французском, мы отвечали сначала на английском, а потом перешли на русский — разницы все равно абсолютно никакой. Через несколько минут к нам вышел еще один командир, и это, судя по всему, был местный академик, обладатель пытливого ума и тяги к языкам, потому как он знал два-три слова на английском. Сказал, что нужно подождать еще.
Фото предоставлено героем материала
Тут начали подгорать не только волосы от палящего (а в это время оно уже палит, да) солнца, но и наши пятые точки. Какого черта мы должны ждать, если Ясин — лучший из джибутийцев — вчера сказал, чтобы мы пришли к восьми утра?! Внутренние резервуары с терпением давно иссякли, мы сидели на камнях под забором джибутийской военной базы и материли каждого из людей в форме на горизонте.
После очередной попытки поговорить нам донесли, что Ясин приедет в девять часов и пропустит нас, а иначе никак. Просили позвонить ему, но ни у одного из военных не оказалось при себе телефона, а также совести и желания помогать. Хорошо, ждем еще полчаса до девяти, какая уже разница.
В 8:55 мы увидели приближающуюся к посту машину, а парнишка-академик сказал приготовиться. Ну наконец-то! Встали, взяли рюкзаки, стряхнули пыль со штанов и подошли к посту. Что было дальше?
Через окно подъехавшего пикапа мы увидели нового, незнакомого нам персонажа в штатском. Он сначала что-то проорал военным, потом посмотрел на нас и произнес до боли знакомое: «Бордер из клоузд. Ноу бордер. Бай эйр!» — короче, весьма агрессивно настроенный мужик сообщил, что граница для нас открыта только по воздуху. По земле нас никто не пропустит. Подождите минутку, но как же слова Ясина? Он ведь главный на границе!
Предпринял отчаянные попытки донести до очередного командира с комплексом Наполеона хоть что-то, но тот сначала перебил, потом с максимально противным и злым лицом начал пародировать мои слова (видимо, таким образом он доводил ощущение собственного превосходства до предела), а затем выскочил из машины и дал команду своим щенкам выкинуть нас оттуда куда подальше.
Представьте: только что трое военных стояли и пытались с нами хоть как-то общаться, не грубили, не применяли силы, а после одной формы главнокомандующего буквально сорвались с цепи: каждый хотел выделиться и продемонстрировать хозяину свою исполнительность. Под гул и ор нас сопроводили обратно до Сомалиленда, периодически толкая автоматными прикладами в спину. Говорить что-либо было бессмысленно. «Да вы гребаный Цирк дю Солей и криминалы!» — подобрали фразу, которую эти идиоты должны были понять наверняка.
Нет, серьезно, эта группа лиц больше напоминала зверей, чем людей. Способность к коммуникации этим кретинам недоступна. Я не расист, но видели бы вы ту картину со стороны!
Фото предоставлено героем материала
Пограничники на сомалилендской стороны уже ржут, увидев нас. «Что, не пускают?» — по-доброму интересуются жующие кат ребята на пластиковых стульях у погранперехода. Судя по всему, своих коллег они тоже не сильно жалуют, потому что посоветовали написать им негативный отзыв на Facebook.
Все это, конечно, шутки, но на тот момент нас уже ничего не веселило. Снова откатились до этапа «Что делать?!», но теперь к нему добавился еще фактор времени: тесты принимают исключительно утром, и если в ближайший час-два мы не преодолеем этап с военными, то застрянем в этой забытой всеми богами глуши без транспорта, еды и электричества на неопределенный срок.
Слабоумие и отвага
Таймер запущен, бежим обратно к месту ночлега за интернетом для активации плана Б — «звонка другу». Не знаю, кстати, кого благодарить за работающий интернет в этом VIP-хостеле, но без него бы мы точно не справились. Подключаемся к Skype и звоним в посольство России в Джибути. Сотрудники посольства были заблаговременно предупреждены о нашем визите в страну «на всякий случай». Тот самый случай и произошел.
«Алло, нас не пускают в Джубути. Да, все справки есть. Да, виза в паспорте. А мы откуда знаем, почему не пускают?! Они неадекватные! Выручайте, времени очень мало». Человек на том конце линии слегка опешил от звонка, но обещал постараться решить вопрос. Оставляю своего спутника с вещами и бегу обратно на границу, пытаясь испробовать все возможные варианты. Ждать погоды у грязного сомалилендского моря и надеяться исключительно на незнакомых дядей не очень хотелось.
Друзья-сомалилендцы на границе даже на сантиметр не сдвинулись со своих нагретых стульев — жуют кат и кайфуют от ничегонеделания. «Эй, господа, а граница точно открыта?» — решаю уточнить на всякий случай. Получив утвердительный ответ, закидываю леску на удачу: «Слушайте, а у вас случайно нет телефона Ясина?»
«Ясин? Оф корс, Ясин!» — улыбается мне счастливый пограничник. Да ладно?! Знакомства решают все, даже здесь, в Сомали! Прошу быстрее набрать ему и надеюсь на коммуникабельность парня в форме напротив. Звоним раз, звоним два — абонент не абонент. Да что за засада, а?!
Фото предоставлено героем материала
Переписываю телефон Ясина, бегу обратно к нашему шалашу. Челночный бег от границы и обратно — основное развлечение тех двух дней. Набираем лучшего из джибутийцев еще раз — безрезультатно. Ситуация абсолютно идиотская и патовая, но не сидеть же на месте. Решаемся на финальный штурм границы, сохраняя наивную надежду договориться с жителями военной базы. По пути еще раз просим сомалийцев набрать Ясина — тот же исход. «Да он спит, наверное. Пятница же!» — ну, конечно! Как мы сразу-то не поняли, у человека выходной.
Слабоумие и отвага: вооружившись оффлайн-переводчиком с французского языка, добегаем до ключевого поста. И тут происходит лютая дичь: джибутийский ор мы уже слышали, а вот звук от зарядки автоматов — впервые. Еще никогда столь отчаянно не орал ничего на ломаном французском языке людям, направляющим на меня ствол огнестрельного оружия. Ну, что ж, мы сделали все, что могли. Увидев еще один направленный на нас автомат с вышки базы, мы разворачиваемся и в четвертый, сука, раз возвращаемся в Сомалиленд.
Вновь подгружаюсь к Skype и звоню в посольство — наша самая последняя надежда. Там сообщают, что выехать на помощь не могут, так как необходимо получить согласование руководства, поэтому вопрос решается дистанционно. «Вы никогда в жизни не решите вопрос с этими психами дистанционно. Или вы приедете прямо сейчас и отправите кого-нибудь из джибутийских пограничников к нам для прохождения фейс-контроля из шизанутых военных, или мы здесь застрянем. Иначе никак! И времени у нас — около часа», — после нескольких сеансов переговоров и попыток донести информацию сотрудник посольства Василий все же получил добро от руководства и выехал нам на помощь.
А пока он ехал, я попробовал набрать Ясина еще несколько раз — безрезультатно. Сладкий беззаботный джибутийский сон оказался сильнее любых договоренностей. Да и о каких договоренностях вообще речь, мы же в Африке.
«Ребята с автоматами не пускают»
Спустя полчаса крайне изнурительного ожидания, ровно в 11 утра (именно в это время, по словам пограничников, перестают принимать тесты на ковид) перезваниваем Василию.
«Так, я на месте. Только что послал к вам коменданта, он очень удивился, что вас не пропускают военные». Ох, а как мы удивились! Удивлялись уже три часа подряд, без остановки, на трех разных языках. Кричу сотруднику посольства в ответ: «Вы видите машину скорой помощи, принимающую тесты? Не дайте ей уехать! Вы слышите? Не дайте ей уехать!»
Хватаем рюкзаки и уже в который раз бежим на границу. Сомалилендские пограничники откровенно смеются в лицо, желают удачи, но добавляют see you soon — вот же комики. Интересно, что все это время мы бегали по буферной зоне и приграничной деревне нелегалами: штампы в паспорте свидетельствовали о выезде из страны уже вторые сутки, но нас так никуда и не впустили. Почти как в фильме «Терминал», только наяву и по-джибутийски.
Фото предоставлено героем материала
На горизонте возникает человек в черной кепке и форме пограничника. При более пристальном рассмотрении объекта становится ясно — мы знакомы. Это же правая рука балабола Ясина, что так хладнокровно кинул нас этим весенним африканским утром.
«А почему вы не проходите границу?» — расслабленно и слегка удивленно задал нам вопрос господин с красными, заплывшими под гнетом ката глазами. «Да мы как бы пытаемся, но вот эти ребята с автоматами не пускают, намеревались даже стрелять», — тыкаем на блок-пост, не стараясь скрыть возмущения.
Военный фейс-контроль с нашим сопровождающим был пройден за минуту. Даже вещи не проверили. Несколько раз мы пытались выяснить, по какой причине нас не пропускали до этого и четыре раза вышвырнули из буферной зоны, но ответ на данный вопрос, кажется, не знал совершенно никто: «Просто так вышло. Не парьтесь, все хорошо», — повторял друг Ясина, словив утренний дзен.
Ладно, гражданин начальник, вы не паритесь, и мы не будем, чего уж там. Подумаешь, второй день по границе бегаем — и не такое в вашей Африке случается. Вот только надо успеть сдать тест, а то еще один день в буферной зоне проводить совсем не хочется, да и самолет в Эфиопию сгорит ко всем африканским чертям.
На паспортном контроле крутят-вертят документы, после чего отправляют нас в отстойник для сдачи ПЦР: «Паспорта мы изымаем. Вернем, если тест будет отрицательным», — такие меры принимаются, чтобы мы из вольера не сбежали. На всякий случай.
Вроде успели. Залетаем в сарай, перешагивая через несколько десятков разбросанных возле него матрасов с отдыхающими в ожидании результатов тестов африканцами. Поплевали в пробирку, позволили проникнуть к себе в носоглотки и сами подписали свои анализы, чтобы никто не напортачил в орфографии.
«Все, теперь ждите. Привезу результаты через пять часов», — один из лучших (не спрашивайте, откуда данные, просто хотелось так считать) медицинских сотрудников государства забрал чемоданчик с пробирками, покинул территорию отстойника, и ворота за ним закрылись.
— Подождите, а что будет при положительном тесте? Мы сможем вернуться в Сомалиленд?
— Нет, вы что. Вас отправят в больницу на карантин на пару недель. Лечить.
Фото предоставлено героем материала
В тот самый момент, когда я увидел цепь и замок на воротах загона; когда осознал, что мой паспорт непонятно где; когда, в конце концов, посчитал количество дней до ближайшего матча «Спартака» и прочувствовал риск на него не успеть — в голову закралась нотка сомнения: «А стоит ли эта извращенная игра свеч и оправдан ли риск?» Эпичности ситуации добавляли слова Василия: «Да тут регулярно пробирки путают. Могут что угодно вам написать». Ну, круто.
Последующие пять часов превратились в путешествие к чертогам разума и глубинам психики. Честно говоря, волнение не отпускало, но перманентный диалог с самим собой и проверенным боевым (после этой поездки можно даже не добавлять кавычки к этому слову) товарищем помогал сохранять спокойствие и отогнать лишние мысли. Иногда в жизни ты не можешь повлиять уже абсолютно ни на что, и с этим нужно уметь мириться. Опыт уникальный, но не рекомендую никому.
На протяжении долгих пяти часов мы валялись на найденном где-то куске поролона под крышей ангара, скрываясь от солнца, и наблюдали за досугом местного населения. Они лишь молились и жевали кат. Жевали кат и молились. И, судя по всему, в обычных для себя условиях они занимаются примерно тем же. Впрочем, кто мы, чтобы их судить? Они-то себе нашли занятие, а вот мы — едва ли.
В 16:00 на территорию зашел мужик со стопкой паспортов счастливчиков с отрицательными тестами. Две красных книжицы выделялись на общем сине-зеленом фоне: «Russians are good. You can go». Валим отсюда скорее, пока дают!
Как мы узнали чуть позже, из 60 заточенных в отстойник человек у десяти по результатам тестирования был обнаружен COVID-19. 16 процентов отдыхающих отправились в больницу на карантин.
А мы запрыгнули в машину к Василию, который решил дождаться нас и проконтролировать исход дела, и мчали в аэропорт. До вылета в столицу Эфиопии оставалось всего три часа — идеальный тайминг. Жаль, конечно, Джибути не довелось осмотреть, однако приключений на границе и общения с гражданами оказалось достаточно для формирования базового представления о государстве.
«Вот вы мне скажите, ребята, вот это все того стоило?» — сразу после вызволения Василий не скрывал своего недоумения. Не раздумывая и пары секунд, мы оба ответили утвердительно. И, клянусь всеми джибутийскими богами, мы действительно так считаем. Конечно, оно того стоило!
Вечером того же дня двое помятых, грязных, голодных, но довольных белых сидели в самолете Эфиопских авиалиний и готовились к встрече с Аддис-Абебой. Но это тема уже совсем другого рассказа.
