В Волгоградской области суд огласил приговор по делу бывшего главврача регионального патологоанатомического бюро (ВОПАБ) Вадима Колченко. Его обвинили в том, что он дал команду своим сотрудникам подменить образцы органов погибшей при родах женщины — чтобы не портить статистику области и репутацию ее властей. Уличили Колченко и в получении взяток от санитаров морга — он покрывал их незаконную деятельность в сфере ритуальных услуг. За финалом громкого дела следил корреспондент «Ленты.ру» Игорь Надеждин.
В четверг, 1 апреля, Дзержинский районный суд Волгоградской области огласил приговор по делу о подмене органов в ВОПАБ.
Бывший заведующий бюро, 56-летний Вадим Колченко, приговорен к девяти годам колонии строгого режима и штрафу в 2,5 миллиона рублей.
Его подчиненные, заведующая консультативным отделением ВОПАБ Наталия Герасименко и врач-патологоанатом Екатерина Черкасова, получили два и полтора года лишения свободы условно.
Подсудимых обвиняли в подмене органов умершей при родах молодой женщины с целью улучшения статистических показателей работы регионального комитета по здравоохранению, а Вадима Колченко, кроме того, — в получении взяток от санитаров моргов и в мошенничестве с премиями тех же самых санитаров.
Ритуальные взносы
Вадима Колченко задержали на рабочем месте с поличным 14 мая 2018 года после того, как он получил взятку от своего подчиненного, санитара Курбанова. Главный патологоанатом Волгоградской области сразу же написал явку с повинной, в которой признался, что регулярно получал от санитаров моргов деньги.
Обвиняемые во время оглашения приговора. Вадим Колченко — в центре
Фото: Объединенная пресс-служба судов Волгоградской области
Сам он в беседе с корреспондентом «Ленты.ру» заявлял, что наличные ему были нужны исключительно на хозяйственные нужды патологоанатомического бюро:
Эти мелкие [расходы — прим. «Ленты.ру»], на три-пять тысяч, туда-сюда, лампочки купить, кран починить, мелкий ремонт автомобилю сделать. Если оформлять на них бумаги, это занимает несколько месяцев. Я держал под контролем одного человека, а он мне давал деньги для того, чтобы я решал хозяйственные вопросы
Действительно, система устроена так, что, заплатив наличными, многие вопросы можно решить в разы проще и быстрее, чем оформлять бумаги и ждать решения ответственных инстанций. Однако в суде было однозначно установлено: ни копейки из полученных от санитаров денег (а это — 590 тысяч за год, и не от одного человека, а от нескольких) на нужды бюро Колченко не потратил.
Как говорит гособвинитель на процессе Колченко, старший помощник прокурора Дзержинского района Волгограда Юлия Кожедубова, санитары, допрошенные на судебных заседаниях, дали схожие показания.
На ремонт и профилактику кондиционеров, на покупку бумаги для принтеров, на другие мелкие хозяйственные расходы [санитары] скидывались деньгами, причем практически ежемесячно. А те наличные, которые передавали главному врачу ВОПАБ, были именно взятками — за то, чтобы он не препятствовал в ритуальном туалете тел умерших
Тут надо пояснить: в Волгоградской области в тот момент (да и сейчас) все ритуальные услуги оказывает «Похоронный дом "Память"». И санитары моргов ВОПАБ не имеют права ни обмывать тела, ни одевать их. Формально это сделано специально для того, чтобы избежать поборов с граждан.
Гособвинитель Юлия Кожедубова
Фото: Игорь Надеждин / «Лента.ру»
Причем Вадим Колченко в интервью «Ленте.ру» несколько раз подчеркнул, что такое разделение — именно его заслуга, что это именно он убрал из устава ВОПАБ любое упоминание о ритуальных услугах.
На самом же деле поборы с родственников умерших не прекращались: за то, чтобы получить тело сегодня, а не через несколько дней, за то, чтобы тело обмыли и одели, а также за любые другие действия, они вынуждены были платить — порой даже в тех случаях, когда заключали договор с «Памятью».
Свидетели показывали, что за предпохоронную подготовку трупов, а именно — за бальзамирование, тампонирование полостей, одевание, посмертный макияж и многое другое, санитары моргов получали от родственников умерших деньги. А санитары часть средств передавали Колченко
По словам Кожедубовой, деньги шли на то, чтобы сам Колченко не препятствовал санитарам в этой деятельности. При этом речь шла отнюдь не о средствах на «хозяйственные нужды» — на них скидывались отдельно. Во время судебного заседания прозвучало, что Колченко брал ровно треть всех денег, которые санитары получали от предпохоронной подготовки тел. Следствие трактовало эту практику как взятки за покровительство незаконной деятельности санитаров: суд с этим мнением полностью согласился.
«Для меня это пожизненный срок»
Между тем Вадима Колченко обвинили не только во взятках, но и в мошенничестве: он, по версии следствия, выписывал премии санитарам, а затем часть из этих денег забирал себе.
Как показывали свидетели, Колченко приезжал в морги и объявлял санитарам, что им по ошибке выписали гораздо большую сумму, чем положено. И часть денег, 5-15 тысяч рублей, просил вернуть лично ему: мол, так проще, и это не привлечет внимания ревизоров. Таким образом он получил 162 тысячи рублей только за период с декабря 2017-го по май 2018 года
Сам Колченко опять-таки утверждал, что эти деньги он также тратил на нужды бюро — но доказательств тому привести не смог. Несколько свидетелей защиты, которые в суде предъявляли чеки на покупки, например запчастей к машине, были очень неубедительны.
Вадим Колченко (слева) был взят под стражу в зале суда
Фото: Игорь Надеждин / «Лента.ру»
Но в любом случае — суммы, которые могли быть оправданы показаниями этих свидетелей, в разы меньше того, что получил главный врач ВОПАБ.
14 лет колонии, которые запросил гособвинитель, — для меня это практически пожизненный срок. У меня были недостатки, но что я сделал на пожизненное?
На самом же деле, 14 лет — отнюдь не самый большой срок: санкция статьи предусматривает до 12 лет лишения свободы по каждому из преступных эпизодов. А на счету Вадима Колченко, по данным следствия, такой эпизод не один.
«Я думал, это ошибка»
На фоне многочисленных преступлений со взятками обвинение Колченко в служебном подлоге несколько теряется, но на деле именно оно стало ключевым. Взяточниками в нашей стране никого не удивишь, а вот врачи, фальсифицировавшие причины смерти молодой женщины, да еще и подменившие ей органы, — случай неординарный.
Именно к этой части судебного процесса было привлечено внимание и профессионального медицинского сообщества, и общественности
26-летняя Елена Мачкалян (в девичестве — Семко) скончалась 26 января 2017 года, вскоре после родов. Сиротой осталась ее дочь Настя, овдовел молодой любящий муж Арам Мачкалян. Именно его пробивная способность и обостренное желание найти правду стало главной движущей силой этого и еще нескольких судебных процессов.
Арам и Елена Мачкалян
Фото: архив семьи Мачкалян
Как вспоминает Мачкалян, Елена с первых дней беременности встала на учет в женскую консультацию, весь срок наблюдалась у врачей и тщательно соблюдала все их предписания. Смерть ее оказалась неожиданной, но еще более неожиданным оказался посмертный диагноз — «гепатит».
Я думал, это ошибка, и хотел найти правду — а выяснил, что подобное стало системой. В погоне за статистическими показателями человеческая жизнь обесценилась. И эти люди, которых врачами назвать нельзя, но которые имеют диплом о высшем медицинском образовании, убили мою жену
В ходе следствия было установлено, что о существовании роженицы Елены Мачкалян главный патологоанатом Волгоградской области Вадим Колченко узнал задолго до ее смерти и сразу, по версии следствия, стал готовиться к фальсификации медицинских документов.
Еще при жизни Елены Мачкалян, примерно за десять дней до ее смерти, [мне] позвонила Чебаткова — начальник отдела организации медицинской помощи матери и ребенку Комитета здравоохранения Волгоградской области, которая сообщила, что в Волжском перинатальном центре находится пациентка в крайне тяжелом состоянии, которая, вероятно, погибнет.
Чебаткова сообщила, что материнская смертность в начале года — очень нежелательный показатель не только для Волжского перинатального центра, но и для всей системы здравоохранения Волгоградской области.
На территории Волгоградской области, на территории всей России существуют статистические показатели работы органов здравоохранения, отчитывается о которых руководитель субъекта страны перед высшими органами власти. Среди этих статистических показателей особо выделяются статистические показатели материнской и младенческой смертности.
Любой факт материнской или младенческой смертности — повод для разбирательств на самом высоком уровне. Существуют негласные, рекомендуемые допустимые цифры материнской и младенческой смертности на территории того или иного субъекта Федерации.
Эти цифры устанавливаются Минздравом России как не рекомендуемые к превышению. Насколько мне известно, рекомендованный для Волгоградской области показатель — не более четырех фактов материнской смертности в год.
В ходе телефонного разговора с Чебатковой последняя поинтересовалась, чем я могу помочь Волжскому перинатальному центру избежать факта материнской смертности. Я пообещал принять действенное участие в возможном сокрытии факта материнской смертности.
Чебаткова также сообщила мне, что Мачкалян выставлен прижизненный диагноз — аутоиммунный гепатит, и я ответил, что в случае, если они хотят избежать факта материнской смертности, то должны настаивать на данном диагнозе и в дальнейшем поддерживать его. Данный диагноз позволяет признать заболевание «аутоиммунный гепатит» самостоятельным, не связанным с материнской смертностью, состоянием.
Вадим Колченко сам вскрывал тело погибшей Елены Мачкалян. А затем собрал совещание, на котором его подчиненные обсуждали, как фальсифицировать посмертные материалы.
Часть органов Елены подменили органами от скончавшегося незадолго до нее мужчины-наркомана, страдавшего ВИЧ-инфекцией. В частности, на гистологическое исследование была направлена его печень, оформленная как орган погибшей в родах женщины. И по результатам придуманный диагноз «аутоиммунный гепатит» якобы подтвердился.
Между прочим, из-за этого следствие вынуждено было признать «недопустимым доказательством» одну сложную судебно-медицинскую экспертизу: на нее отправили фальсифицированные Колченко образцы.
«Причиной смерти стали грубейшие ошибки»
Подмену удалось установить только генетикам: на это в Волгоградском комитете по здравоохранению явно не рассчитывали. Более того, в ходе расследования этого уголовного дела были обнаружены подмены органов еще у нескольких умерших, в том числе новорожденных.
Как говорит гособвинитель Юлия Кожедубова, сам Вадим Колченко утверждал, что слова о подмене органов на следствии из него выбили. Тем не менее эти показания он давал 19 июля 2018 года, находясь уже не в СИЗО, а под домашним арестом. Причем во время допроса присутствовала его адвокат Елена Балакир.
В протоколе указано, что Колченко желает давать показания, состояние здоровья позволяет ему участвовать в следственных действиях. Замечания на протокол никто не высказывал очень долго — только много времени спустя возникла версия о давлении на обвиняемого и принуждении его к даче показаний
Впрочем, всеми другими материалами дела приведенные выше показания Колченко полностью подтверждаются. Как отмечает гособвинитель Кожедубова, по настоянию потерпевшего Арама Мачкаляна в суде была исследована судебно-медицинская экспертиза, проведенная врачами высшей квалификации в Санкт-Петербурге.
Специалисты однозначно пришли к выводу, что причиной смерти Елены Мачкалян и ее новорожденного ребенка стали грубейшие ошибки в тактике ведения больной. Никакого гепатита или другого системного заболевания у нее не было
В суде был допрошен санитар ВОПАБ, принимавший участие во вскрытии погибшей Елены, и он подтвердил, что разговоры о фальсификации шли. Более того, именно этот санитар уничтожил образцы тканей тела Мачкалян после их подмены — о чем также подробно рассказал на судебном заседании.
По этому эпизоду «дела Колченко» заведующей консультативным отделением ВОПАБ Наталии Герасименко и врачу-патологоанатому Екатерине Черкасовой были предъявлены обвинения в служебном подлоге — никак иначе трактовать их действия не позволяет Уголовный кодекс.
[Действия были совершены] из ложно понятых интересов службы, чувства карьеризма, желания выслужиться перед вышестоящими должностными лицами Комитета здравоохранения Волгоградской области и в угоду им приукрасить действительные статистические данные материнской смертности на территории Волгоградской области, чем не допустить возможные негативные последствия для учреждений здравоохранения, оказывавших помощь Елене Мачкалян.
Позиция всех обвиняемых и на следствии, и на суде не менялась: они, мол, понятия не имели, кто мог подменить образцы тканей. Причем речь шла и о гистологическом, и о так называемом мокром архиве. Последний — это своеобразный банк данных, куда в специальных парафиновых блоках складывают контрольные срезы на случай повреждения или утери основных материалов. Они хранятся до окончания исследований.
Екатерина Черкасова (в маске) и Наталия Герасименко
Фото: Объединенная пресс-служба судов Волгоградской области
Впрочем, в беседе с «Лентой.ру» сам Вадим Колченко высказал другую версию: он, мол, недоглядел, и образцы тканей погибшей Мачкалян оказались в одном лотке с образцами тканей погибшего наркомана. Произошло взаимное пропитывание кровью, что в дальнейшем вызвало ошибку экспертизы.
Правда, в суде эта версия уже не звучала: во-первых, разница в датах вскрытий Мачкалян и погибшего наркомана составляла почти месяц, а во-вторых, такой механизм попросту невозможен
Во время судебного заседания, на котором исследовалась экспертиза причин смерти Елены Мачкалян, обвиняемый Колченко, много лет отработавший судебно-медицинским экспертом, заявил ходатайство, чтобы его допросили как специалиста и он указал бы на грубейшие нарушения в экспертизе.
Правда, уголовно-процессуальное законодательство обязывает специалиста быть беспристрастным, а вот обвиняемый может, защищаясь, говорить все что угодно — он не подлежит ответственности за дачу ложных показаний. Удивительно, но адвокаты это весьма странное ходатайство Колченко поддержали.
«Инфаркт сильно портил областную статистику»
Между тем любопытно, что 24 марта 2021 года, за неделю до приговора Колченко, была осуждена его подчиненная Анна Абрамова — за аналогичное преступление. Врач-патологоанатом ВОПАБ Абрамова 4 января 2016 года вскрывала тело 31-летнего жителя города Волжский Виталия Кептюха, умершего в больнице имени Фишера.
2 января 2016 года Кептюх почувствовал себя плохо. Мать вызвала ему скорую, врачи которой сделали ему кардиограмму, диагностировали инфаркт и отвезли пациента в больницу имени Фишера.
В стационар он поступил около 14:00. Там ему сделали УЗИ грудной клетки, и его осмотрел дежурный хирург Сидоров
Он отправил Кептюха в районную поликлинику, отказав в госпитализации. Но Виталий даже не смог встать с каталки в приемном покое, чтобы расписаться в документах. Затем его осмотрела дежурный терапевт Тайлер и тоже ничего не нашла «по своему профилю».
Мать Кептюха несколько часов пыталась уговорить врачей помочь сыну, но только около 19:00, когда Виталий потерял сознание, его подняли в реанимацию. Утром он скончался, а тело для вскрытия поступило в ВОПАБ. Врач-патологоанатом Анна Абрамова, установив, что пациент скончался от инфаркта, в справке о смерти написала совсем другой диагноз.
Согласно заключению Абрамовой, причиной смерти Кептюха стала левосторонняя нижнедолевая пневмония и инфекционно-токсический шок.
Доказано, что Абрамова взяла от других умерших образцы нужных тканей, а затем направила их на гистологию и в «мокрый архив». Потому что «молодой» инфаркт как причина смерти серьезно портил областную статистику
Генетики установят: Абрамова собрала органы у двух мужчин и двух женщин, описала их в протоколе вскрытия, а потом, получив данные гистологического исследования (с ожидаемым результатом), просто дополнила медицинскую документацию Кептюха железобетонными, как ей казалось, аргументами.
На основании этого заключения уголовное дело по смерти Виталия Кептюха было прекращено «за отсутствием состава преступления». И только в 2019 году после задержания главного врача ВОПАБ Колченко, когда стали проверять все спорные случаи, генетики установили истину.
За служебный подлог патологоанатом Анна Абрамова осуждена на полтора года условно
Система подмены органов и фальсификации лабораторных данных в Волгограде активнейшим образом заработала именно при Вадиме Колченко — без указания главного врача ВОПАБ такое просто невозможно, ведь утвержденная техника производства вскрытия исключает случайную подмену образцов.
Понятно, что ошибки случаются — но их количество в ВОПАБ говорит не о бардаке, а о системе. По оперативным данным, подмены образцов в 2016-2018 годах происходили каждую неделю, а то и чаще — и в абсолютном большинстве случаев остались незамеченными.
Адвокатские тайны
Одним из адвокатов Вадима Колченко с первых дней процесса является Елена Балакир, бывшая судья того самого Дзержинского суда Волгограда, где слушалось дело Колченко. Любопытно, что Балакир сама оказалась на скамье подсудимых, причем за преступление, совершенное в статусе адвоката.
15 марта 2021 года Ворошиловский районный суд огласил приговор в отношении 49-летней женщины-адвоката. Она признана виновной в совершении преступления, предусмотренного частями 3 и 4 статьи 33, а также частью 3 статьи 303 («Организация и подстрекательство защитником фальсификации доказательств по уголовному делу о тяжком преступлении») УК РФ.
В судебном заседании установлено, что подсудимая, являясь защитником троих подозреваемых по уголовному делу о мошенничестве в сфере автострахования, предложила своему коллеге за денежное вознаграждение способствовать изменению показаний его подзащитным.
В результате длительных переговоров 14 мая 2018 года по инициативе подсудимой денежные средства в сумме 150 тысяч рублей и пяти тысяч долларов США были переданы адвокату за изменение показаний его подзащитным о якобы непричастности троих фигурантов уголовного дела к страховому мошенничеству. Вину в инкриминируемых деяниях адвокат не признала.
Ворошиловский районный суд Волгограда назначил адвокату наказание в виде трех лет лишения свободы условно с испытательным сроком три года и запретом заниматься адвокатской деятельностью в течение 1,5 года. По мере поступления приговора в прокуратуру будет решен вопрос о его обжаловании в связи с мягкостью назначенного наказания. Приговор в законную силу не вступил.
Именно потому, что приговор в законную силу не вступил, Елена Балакир до последнего была защитником Вадима Колченко. Впрочем, это не спасло ее подзащитного от обвинительного приговора — ближайшие годы он проведет в местах лишения свободы.
Наказание для других фигурантов дела оказалось более мягким: Герасименко и Черкасова получили два и полтора года условно. Суд учел, что обе — матери несовершеннолетних детей и находились в подчиненном положении по отношению к Колченко. Впрочем, все обвиняемые уже заявили, что будут оспаривать приговор — они считают себя невиновными.
Тем не менее создан прецедент: гособвинению удалось доказать факт подмены материалов с целью улучшения государственной статистики
В ходе процесса выяснилось, что территориальные органы управления здравоохранением стремятся всеми правдами и неправдами скрыть невыгодные для себя цифры, и относятся эти цифры не только к детской и материнской смертности.
Справка о смерти Елены Мачкалян с фальсифицированным диагнозом
Фото: Игорь Надеждин / «Лента.ру»
А что касается гибели пациентки Елены Мачкалян, то отвечать за ее смерть, вполне вероятно, будут не только фигуранты «дела Колченко». В настоящее время в суде города Волжский (Волгоградская область) продолжается процесс по делу заместителя главного врача областного перинатального центра Елены Поповой и акушера-гинеколога Натальи Андреевой.
Комиссия экспертов установила, что именно они необоснованно отправили Елену Мачкалян рожать в неприспособленное для этого медицинское учреждение просто потому, что не хотели вести тяжелую пациентку. И тем самым, по версии следствия, стали виновниками ее смерти. 12 часов, потраченных на перевозку из больницы в больницу, стали для женщины роковыми.