На Урале продолжают следить за захватом женского монастыря схиигуменом Сергием (Романовым). Священник, отрицающий коронавирус и верящий в чипирование, проклял всех, кто призывал закрыть храмы в эпидемию, и ушел в оборону, призвав в свою защиту паству и казаков. Отец Сергий — человек, служивший в милиции, совершивший убийство и 13 лет отсидевший в тюрьме. Как он, несмотря на смертный грех, стал одним из самых известных и влиятельных священников России — разбиралась «Лента.ру».
Попутчик-пьянчужка
Схиигумен Сергий родился в 1955 году в Горьковской (ныне Нижегородской) области. Отслужив в армии, он окончил школу милиции. Будущий священник, которого тогда звали Николаем Романовым, в советские времена служил в органах внутренних дел (есть также версия, что он был продавцом в продуктовом магазине).
Однако с защитой социалистической законности что-то пошло не так, и в 1985 году он оказался в колонии, где отсидел 13 лет за убийство, грабеж, кражу, хищение государственного имущества и гибель человека в ДТП, что подтверждалось справкой главного информационно-аналитического центра МВД России.
«В 1985 году взятый за хищение госимущества тридцатилетний Николай рассказал, как с двумя товарищами монтировкой забил в Подмосковье попутчика-пьянчужку с целью, как написано, ограбить. Подпоил, привязал к бетонной плите и утопил, тело забросал другими плитами», — так описывали преступление будущего священника.
Отбывая наказание, Романов пропустил распад Союза и почти все лихие 90-е, освободившись только в 1997 году, аккурат к экономическому кризису и дефолту. После освобождения он решил посвятить жизнь религии.
В 1998 году Романов поступил в Московскую духовную семинарию и стал послушником Алапаевского мужского монастыря под Екатеринбургом. Совершившим тяжкие преступления, согласно канону, даже отбывшим наказание, запрещено становиться священнослужителями Русской православной церкви, так как убийство — один из смертных грехов. Как Романову удалось обойти это препятствие — неизвестно. Журналистам говорили, что его «простили».
Как бы то ни было, его карьера резко пошла вверх. В 2000 году, всего через два года после поступления в семинарию, отец Сергий стал первым игуменом мужского монастыря Святых Царственных Страстотерпцев в урочище Ганина Яма под Екатеринбургом, воздвигнутом в память расстрелянной большевиками царской семьи. Он возглавлял обитель пять лет. Вероятно, как раз в это время он проникся идеями так называемых царебожников. Именно как лидер и идеолог этого движения внутри РПЦ (имеющего, по мнению экспертов, признаки секты) отец Сергий стал знаменит.
Так всего за 20 лет схиигумен Сергий стал одним из самых известных и скандальных российских священнослужителей.
Царь и Бог
Царебожники, направляет которых отец Сергий, верят в особую роль убитого в 1918 году в Екатеринбурге императора Николая II, последнего русского царя. По словам известного богослова Андрея Кураева, они считают, что убийство царской семьи носило характер сакральной жертвы за всех христиан. «Такая идеология вызывает, безусловно, вопросы, потому что в христианстве искупитель только один — Иисус Христос. И, разумеется, налицо здесь ересь, с которой нужно бороться», — уверен Кураев.
Другой священник РПЦ, иерей Даниил Сысоев утверждал, что это учение в корне противоречит Новому Завету: «Отметим, кстати, что понятие "царь-искупитель" полностью противоречит учению о "не искупленном русским народом грехе цареубийства"».
Как бы странно это ни звучало, помимо императора Николая II отец Сергий чтит советского вождя Иосифа Сталина. По словам священнослужителя, заслуга известного уроженца Грузии в том, что он уничтожил мужеложство и поднял страну. При этом схиигумена, судя по всему, ничуть не смущает то, как Сталин относился к последнему русскому императору, — а он говорил, что «гитлеровский режим является копией того реакционного режима, который существовал в России при царизме».
Уже после захвата монастыря священник позволил журналистам взглянуть на свою келью. На стенах ее были фотографии не только «победоносца Сталина» и Николая II, но и Григория Распутина, одной из самых противоречивых личностей эпохи заката Российской империи и династии Романовых.
То ли столом, то ли тумбой священнику в его келье служит гроб.
Гроб в келье отца Сергия
Фото: Павел Лисицин / РИА Новости
У известного схиигумена огромная паства, люди годами приезжают к нему со всей страны. Это уже давно заинтересовало журналистов, общественников и сторонников более консервативных взглядов на русское православие.
В 2013 году бывшая сотрудница «Православной газеты» (издание Екатеринбургской епархии) Раиса Ильина обратилась к министру социальной политики, главе МВД и прокурору Свердловской области, обвинив отца Сергия в привлечении людей в созданную им секту, где они, по словам журналистки, сжигали паспорта и продавали квартиры, передавая деньги духовному отцу. Также сообщалось, что в обители прихожанам недоступна медицинская помощь, дети проживают вместе со взрослыми, и последние не гнушались применять к несовершеннолетним телесные наказания. Каких-либо последствий для отца Сергия эта история не имела.
Паства на своего духовного отца, как правило, не жалуется, совсем наоборот. Про него снимают документальные фильмы, рассказывающие о благодати и чудесах, окружающих опального схимника. Видеоролики с признаниями в любви к своему духовному отцу сторонники Сергия записывали и после захвата монастыря.
В 2018 году было опубликовано видео ритуала изгнания бесов, который проводил схимник. Во время проповеди отец Сергий также агитировал выступать против системы обработки персональных данных, утверждая, что она обращает людей в «электронное рабство». «В ИНН есть число зверя», — предупреждал он.
«Чипизация» в разных ее проявлениях занимает значительное место в проповедях отца Сергия. По его мнению, она будет навязываться через принудительную вакцинацию от коронавируса.
«Сначала после вакцинации будет исцеление, люди будут восторгаться дьявольской любовью руководства страны, врачей и так далее. Но затем придут мучения и смерть. Не только физическая, но и духовная», — объяснял отец Сергий.
Именно с этими взглядами связаны обвинения священника в экстремизме. Во время проповедей он заявлял, что ситуация с коронавирусом — «псевдопандемия», выдуманная трусливыми безбожниками, проклинал тех, кто призывал закрыть храмы, и призывал верующих выйти на улицы с протестами. В его высказываниях усмотрели признаки правонарушения по статье 20.3.1 КоАП («Возбуждение ненависти или вражды, а равно унижение человеческого достоинства»). Также его будут судить по обвинению в распространении фейков — заседание суда назначено на 23 июня.
Верующие на территории Среднеуральского женского монастыря
Фото: Павел Лисицин / РИА Новости
Параллельно с этим схимника судили в РПЦ. Епархиальный суд собрался по этому вопросу 15 июня, отец Сергий посетил заседание, впрочем, пробыл там недолго.
«Святейший патриарх Кирилл принял решение из-за страха смерти закрыть храмы РПЦ. Благословил выполнять указания санитарных врачей. Святейший патриарх Кирилл, Синод, епископат не имеют никакой власти над Церковью — Церковью в настоящее время руководят санитарные врачи и Роспотребнадзор. Считаю эти действия патриарха, Священного синода и епископата хулой над Святым Духом и предательством веры», — заявил он суду, после чего удалился.
В результате решили назначить новое заседание. Оно состоится 26 июня.
Духовные и административные суды стали последней каплей, и схиигумен перешел в оборону, призвав казаков и царебожников встать на защиту монастыря и пригрозив, что обитель придется брать штурмом, если его оттуда захотят выдворить.
Святой и Матильда
Кстати, именно царебожники, а вовсе не РПЦ, как могло показаться со стороны, активно боролись в 2016-2017 годах против выхода в прокат фильма Алексея Учителя «Матильда», рассказывающего о романе наследника российского престола Николая Александровича, будущего императора Николая II, c балериной Матильдой Кшесинской.
Царебожники вместе с православным движением «Сорок сороков» участвовали в «молитвенных стояниях» против выхода на экран «Матильды» летом 2017 года. Ни одно из них не получило официального благословения местного епископа. При изучении соцсети движения и его лидера создается впечатление, что сейчас «Сорок сороков» предпочитают не вспоминать о том сотрудничестве.
Одним из наиболее известных борцов против «Матильды» была бывший прокурор Крыма и депутат Государственной Думы Наталья Поклонская, которая утверждала, что картина оскорбляет чувства верующих, ведь царь был канонизирован как мученик.
Позже, уже в 2020 году, депутат пожалела о давнем скандале и назвала свои действия ошибкой.
Высказываясь о захвате монастыря на Урале, Поклонская назвала схиигумена Сергия хорошим человеком, а также выразила мнение, что ситуацию раздувают специально, чтобы поспекулировать на теме религии.
Отца Сергия называли духовным отцом Поклонской. Утверждалось, что в 2015 году она прилетала в Екатеринбург венчаться, и обряд проводил именно схиигумен Сергий. Однако Поклонская неоднократно опровергала столь тесную связь с отцом Сергием.
Наталья Поклонская и схиигумен Сергий
Фото: пресс-служба Екатеринбургской епархии
Но и без Поклонской у лидера царебожцев хватает известных последователей. При последних событиях в уральском монастыре присутствовали олимпийский чемпион по хоккею Павел Дацюк, который два года назад отдал свою золотую медаль этому самому монастырю, а также участник шоу «Уральские пельмени» Дмитрий Соколов. Оба они публично высказывались в поддержку схимника.
Среди духовных чад отца Сергия называли также племянника криминального авторитета Деда Хасана — вора в законе Тимура Свердловского, умершего в 2014 году. По словам екатеринбургского риелтора Алены Голиковой, отец Сергий познакомился с ним еще в тюрьме.
Дела земные
Независимое поведение отца Сергия было бы невозможным без финансовой независимости от епархии. Считается, что популярный священник действительно контролирует три крупных православных обители в Свердловской области, занимающих в общей сложности более 100 гектаров. На этих территориях находятся не только религиозные сооружения, но и жилые дома, а также сельскохозяйственные и промышленные здания.
На северо-востоке региона таким образом оказалась занята целая деревня. При этом часть земли оформлена на епархию, но в основном на участки не зарегистрированы права собственности, либо они вообще не поставлены на кадастровый учет.
При этом жители ничейных или епархиальных территорий воспринимают их практически как собственность, обнося участки заборами. И похоже, что Церковь не имеет реального контроля над этими объектами, которые представляют собой своеобразный Ватикан.
Тот конкретный монастырь, в котором обосновался батюшка, практически автономен, считают журналисты. В нем имеются агрокомплекс, садовое хозяйство, мастерские, православная детская школа, странноприимный дом, некое подобие хосписа, кухня-столовая и другие здания.
В регионе также получила известность история, когда фермеры обвинили отца Сергия и церковное хозяйство в рейдерском захвате земель под монастырь. Это произошло в 2002 году. Судебные тяжбы прекратились только в 2016 году, когда Верховный суд России вынес решение в пользу заявителей. Однако своей земли фермеры так и не увидели — в 2019 году им пришлось уступить ее монастырю, но, по крайней мере, они получили за нее денежную компенсацию.
Фото: Павел Лисицин / РИА Новости
Уральский раскольник
На протяжении последних лет Урал стал одним из наиболее «горячих» в политическом плане регионов России. Так, в 2019 году в Екатеринбурге проходили протесты против строительства храма Святой Екатерины, в результате которых РПЦ и инвесторам проекта пришлось отказаться от своих планов. Отец Сергий и его сторонники имеют самое прямое отношение и к этой истории.
Так, источник из окружения митрополита Екатеринбургского Кирилла говорил, что окружение отца Сергия якобы недовольно тем, как легко Церковь пошла на уступки общественности.
«После этого у группы радикально верующих появился повод говорить о соглашательской позиции Церкви, призывать к более жесткому отстаиванию православных ценностей и места религии в жизни россиян», — рассказал он.
По словам собеседника журналистов, именно многочисленность сторонников могла подтолкнуть схиигумена Сергия к прямому конфликту со своим церковным начальством, по сути — к церковному расколу.
Раскол произошел и среди казаков. Так, Оренбургское войсковое казачье общество (ОВКО) отреклось от людей, захвативших женский монастырь. «В известных событиях участвуют отдельные личности из общественных казачьих объединений, не участвующих в реализации государственной политики в отношении российского казачества», — заявили в ОВКО. Как и везде в России, на Урале есть казаки реестровые, то есть официальные, государственные, а есть не входящие в реестр или войско, от которых легко отречься.
Как будут дальше развиваться события, прогнозировать сложно, однако решимость опального священника заставляет думать о том, что вряд ли он оставит выбор церковным и светским властям, хоть никто и не хочет обострять конфликт, призывая решить его миром, — этот человек хочет остаться в монастыре и привык добиваться своего: монтировкой ли, проповедью ли.