«Я мечтаю разрушить мифы о русской мафии» Британец 30 лет пытался понять российский криминал. Но так и не понял

Русская мафия — это грубые, коварные, жестокие и в целом недалекие люди, с ног до головы покрытые тюремными татуировками. Примерно так представляют в западном обществе российский криминал. Британский политолог Марк Галеотти, признанный эксперт по русской мафии, решил показать ее истинный, не лубочный облик. Свою новую книгу «Воры. История российской организованной преступности» он считает той работой, которая развенчивает многие мифы, и одновременно называет ее реквиемом по ворам в законе. «Лента.ру» встретилась с Марком Галеотти и выяснила подробности о его работе, занявшей долгие 30 лет.

«Моя фамилия переводится как "заключенный"»

С Марком Галеотти мы встретились в офисе издательства Individuum, в здании Центрального телеграфа на Тверской улице. «Чтобы не было вопросов: с итальянского моя фамилия переводится как "заключенный"», — этой фразой встретил нас автор. По словам Галеотти, все началось с того, что в 90-е годы он приехал в Россию, чтобы собрать материалы для диссертации. Она была посвящена воинам-афганцам, пытавшимся адаптироваться к мирной жизни.

— Работая над диссертацией, я общался с ветеранами и вскоре заметил, что многие из них смогли вернуться к мирной жизни, — говорит собеседник «Ленты.ру». — Но заметная часть ветеранов не смогла адаптироваться и ушла в преступный мир — тот новый преступный мир, который возникал на обломках СССР. Мне тогда это показалось очень интересным, ведь на Западе не знали и не понимали, что в Советском Союзе вообще может быть что-то вроде мафии.

Первые контакты Галеотти были именно среди таких ветеранов — бойцов зарождавшейся в те годы советской организованной преступности новой формации. К чести автора будущей книги он понял, что выбранная им тема требует серьезного исследования. В итоге эта работа заняла у Галеотти 30 лет.

«Ни один источник не может считаться правдой»

Часть материала в «Ворах» — личные беседы автора с оперативниками, следователями и предпринимателями. Часть — ссылки на статьи в СМИ, а также на книги, изданные на Западе и для западной публики. Из более чем 500 сносок в книге Галеотти всего две приходятся на российские исследования. Зато среди сносок можно найти художественную литературу — от рассказов Варлама Шаламова до «Острова Сахалин» Антона Чехова. Впрочем, чаще всего Галеотти ссылается на работы западных социологов, которые нередко грешат не только большим количеством ошибок, но и весьма поверхностным знанием проблемы советской и российской оргпреступности.

— Очень много было взято мною из архивов, особенно в прошлые годы, когда не было нынешних жестких ограничений и материалы спокойно выдавали даже мне — иностранцу, — объясняет автор книги. — Я, конечно, пользовался архивами МВД, ФСБ и других правоохранительных органов, но в нашем деле ни один источник не может считаться абсолютной правдой.

В «Ворах» Галеотти встречаются оперативные материалы, рассекреченные недавно. Это, в частности, расшифровки записей телефонных переговоров, выдержки из справок-меморандумов и фрагменты аналитических записок. Все эти бумаги можно найти лишь в том случае, если знать, где и что искать. И британец оказался достаточно погружен в тему для таких поисков.

— Меня очень раздражает принятая на Западе точка зрения (особенно она касается России), что любой официальный отчет — это по-любому неправда, — отмечает Галеотти. — Я знаю много хороших работ, написанных замечательными, трудолюбивыми людьми, которые действительно хорошо отражают картину. Хотя понятно, что во многие дела могла вмешаться коррупция или какие-то другие внешние факторы. Вообще, статистика по преступности в целом несовершенна, но эта несовершенность стабильна, и по ней все равно можно отслеживать тренды.

«Эта книга о ворах, а не о чиновниках»

Первая публикация «Воров» Галеотти на Западе не осталась незамеченной, и в прошлом году к нему обратились российские издатели. Он сразу же согласился на их предложение о выпуске книги в России.

— Меня, во-первых, восхитила идея, что моя книга будет продаваться на полках российских книжных магазинов, и во-вторых, мне хотелось развеять слухи и легенды, которые существуют вокруг этой темы, — говорит Галеотти. — Я мечтаю хоть частично разрушить мифы о русской мафии.

Вообще, тема русской мафии западным обывателям обычно преподносится очень односторонне — как карикатура. Но Галеотти, описывая ее, хорошо показывает интересы преступных лидеров и взаимоотношения между ними. Впрочем, автор при этом совсем не трогает фундамент и экономические корни российского криминала. Это самый важный недостаток «Воров»: тема происхождения денег в книге не раскрыта.

— В первую очередь меня интересовало изучение социальной структуры воров, — объясняет автор. — И я считаю, что экономические связи — это связи прежде всего с властями, с коррумпированными чиновниками, с людьми, которые находятся вне круга воров. Чтобы сократить объем книги, посвятить ее одной теме, я затрагиваю экономические вопросы по касательной. Эта книга о ворах, а не о чиновниках, с которыми у криминала сложились экономические связи.

«Воровской мир России умер»

— В своей книге я пишу, что воровской мир России умер, что та тесная структура, в которой все знали друг друга, — она умерла и уже вряд ли возродится, — говорит Галеотти. — Ведь сейчас можно купить себе воровской титул, не будучи частью воровского мира. Моя работа обо всей его истории, от зарождения до смерти.

Финальная часть «Воров» посвящена переходу от воровского мира старой формации к новому криминальному миру. В качестве примера Галеотти приводит Владимира Барсукова (Кумарина) — лидера Тамбовской ОПГ, одной из самых грозных группировок 90-х. Британский политолог считает Кумарина наиболее ярким представителем современной российской преступности, который «не был вором, но возглавлял организацию, в которой были воры». По мнению Галеотти, это наглядный пример смены эпох в преступном мире России.

Мы не могли не спросить у Галеотти, почему власти Великобритании категорически отказывают России в выдаче преступников. Причем речь не только о богатых и знаменитых вроде покойного Бориса Березовского, но и о типичных уголовниках, убийцах и мошенниках. Сегодня они мирно живут в Англии и вовсе не беспокоятся о таких мелочах, как международный розыск.

— Во-первых, я хочу отметить, что мое мнение очень мало значит для британского правительства, — говорит Галеотти. — Да, одно время я работал на правительство, но влияния на него у меня практически не было. Во-вторых, меня очень печалит, как быстро политика стала мешать обеим сторонам в совместной борьбе с преступностью. А это та сфера, где у России и Великобритании есть много общих интересов. Меня очень смущает, что, с одной стороны, Лондон совершенно не доверяет России, а с другой — остается одной из главных мировых «прачечных», где отмываются грязные деньги. Почему-то англичан это вполне устраивает. Британское правительство много и грозно говорит, но не хочет делать дела.

Старые мифы, новые мифы

Описательная часть книги дает хорошее понимание ряда процессов, происходивших в криминальном мире СССР и России — от революции до заката эпохи воров в законе. Правда, Галеотти не учитывает многие фундаментальные причины описываемых событий. Но хватает в «Ворах» и откровенных ошибок: часть из них можно объяснить трудностями перевода, но иные — мягко говоря, заблуждения. И хотя книга призвана развеять на Западе мифы о советском и российском криминале, по сути, она просто создает новые.

К примеру, слово «поножовщина» британский политолог относит к жаргону бандитов и КГБ. Или, например, Галеотти пишет о «казанском феномене» — громкой истории банды «Тяп-Ляп», но в чем феномен, он так и не объясняет. Между тем его суть проста: уже в 60-е годы в Казани правили бал те, кого позже назовут спортсменами-отморозками. Зато воры в законе, о которых британец написал целую книгу, в регионе никак не приживались.

Изображение: иллюстрация книги »Воры. История организованной преступности в России

Для Марка Галеотти история российского криминала вообще и воров в законе в частности начинается с революции, или, с некоторыми оговорками — с начала XX века. Но это не так. Оргпреступность появилась в России намного раньше, как, впрочем, и в остальном мире. Еще со времен «разбойного приказа» (а это 1539 год, если не раньше) встречаются упоминания неких людей (прообразов воров в законе), которые к собственным именам добавляли что-то вроде «Иван, безбожно шапку присвоивши» или «Иван — над всеми татями тать». Упоминание о таких «Иванах» есть в полицейских отчетах XVIII века и позже.

Главный недостаток работы Марка Галеотти — исследование современной организованной преступности исключительно в социальном аспекте. Хотя русская мафия, как и мафия вообще — явление в первую очередь социально-экономическое, или, точнее, экономико-социальное. В отрыве от денег отношения в криминальном мире рассматривать нельзя: при таком подходе поступки его представителей либо идеализируют, либо демонизируют.