Духи дают добро Помощь Сталину, спасение России и другие мифы загадочных бурятских кочевников

20-21 июля в Бурятии у села Ацагат, что в 50 километрах от Улан-Удэ, прошел X международный музыкальный фестиваль «Голос кочевников». Фестиваль проводится с 2009 года и за это время стал крупнейшим музыкальным и культурным событием азиатской части России. На «Голосе кочевников» побывал корреспондент «Ленты.ру», и вот что он увидел, услышал и осознал.

Три причины для поездки в Бурятию

Есть минимум три причины, по которым стоит приехать в Бурятию: это Байкал, буддизм и «Голос кочевников». Каждая из них уже сама по себе достойна того, чтобы любознательный и легкий на подъем человек собрался и отправился в путешествие в страну Востока, уникальной природы, древней культуры и музыки. А шесть с половиной часов полета (из Москвы до Улан-Удэ) — не такая уж и высокая цена за удовольствие. Даже если вы летите в одном самолете с грудничками и китайскими туристами.

Байкал со стороны Бурятии заметно отличается от Байкала Иркутской области. Вместо привычных гранитных скал и крутых обрывов здесь преобладают широкие пляжи с мелким и очень чистым песочком. И вода с юго-востока теплее. В мелком Чивыркуйском заливе она прогревается летом до 24 градусов. Много горячих сернистых источников. По берегам сосновые и кедровые леса. Идеальное место для отдыха с палаткой.

Буряты общительны и гостеприимны. Они сохранили свой язык, веру и культуру как на национальном, так и на бытовом уровне. В 36 километрах от Улан-Удэ расположен знаменитый Иволгинский дацан «Хамбын Сумэ», место пребывания Хамбо-ламы Даши-Доржо Итигэлова. К нетленному телу, восседающему на троне в позе лотоса, можно подойти совсем близко, и если повезет (если он этого захочет!) — получить от него телепатическое послание или предостережение. Со мной лама говорить не захотел. Или я его просто не услышал.

Nam Sang-Ah — лидер группы 3-rd Line Butterfly из Южной Кореи

Фото: Аркадий Зарубин

«Голос кочевников» начинался как этнический музыкальный фестиваль народов Забайкалья — Бурятии, Тувы, Монголии, — но достаточно быстро расширил рамки стиля. Этно в чистом виде, например горловое пение и моринхур, присутствует на нем в обязательном порядке, но в целом это уже в большей степени world music — то есть этническая музыка в современном звучании, понимании и обработке. Этнический футуризм, как говорят о концепции феста организаторы. Расширилось и международное представительство. Помимо азиатского региона — Монголии, Китая, Южной Кореи, Малайзии — на «Голос кочевников» охотно едут теперь артисты из Западной Европы и Южной Америки. А с прошлого года для привлечения большего числа зрителей организаторы стали приглашать и самых известных исполнителей. Нынче в качестве хедлайнера на «Голосе кочевников» выступил Вячеслав Бутусов с программой, целиком состоящей из песен группы «Наутилус Помпилиус».

Материалы по теме:

Байкал, музыка, дацан...Как влюбиться в Бурятию за три дня

24 июля 2017

Три года назад постоянной площадкой фестиваля стал комплекс «Степной кочевник» в 50 километрах от Улан-Удэ, неподалеку от села Ацагат. Программа рассчитана на два дня. Задействованы две сцены. Можно приехать на фестиваль с палаткой. Еда, сувениры, кони, стрельба из лука, народные промыслы, мастер-классы, выставка фотографий... Атмосфера самая доброжелательная и ненавязчивая. Умеренное употребление спиртных напитков на фесте не возбраняется.

В прошлый раз я довольно подробно остановился на поездках в Иволгинский дацан и на Байкал. Повторяться не буду. Расскажу об очень необычном месте проведения фестиваля и программе этого года.

Странный верблюжонок и табак-гора

Село Ацагат небольшое: прописано около 800 душ, в наличии чуть более 500. Проживают в селе почти исключительно хори-буряты. Родной язык — бурятский, но и на русском говорят все без исключения и без заметного акцента. Занимаются разведением скота, от которого получают мясо, молоко, творог и так далее. Некоторые держат лесопилки. Многие работают вахтовым методом — с работой в Бурятии трудно. Живут в обычных частных домах. Юрты давно уже не в ходу не только в самом селе, но и на окрестных пастбищах, где их заменили деревянные бытовки.

Ацагат. Бурятские девушки хотят быть красивыми

Фото: Петр Каменченко

В селе много молодежи, которая, несмотря на сложности с работой, уезжать из родных мест не спешит. Много детей. Дети учатся в национальной школе, но точно так же, как и все другие учащиеся, сдают ЕГЭ. Учиться буряты любят, и уровень образования в республике весьма высокий.

От многих других бурятских сел Ацагат отличается тем, что здесь особенно трепетно и строго чтят буддистские традиции и национальные обычаи, в данном случае — хори-бурятского рода гушад (одного из одиннадцати родов), и хорошо помнят историю родного села.

Рассказывают, что буряты жили в этих местах еще до Чингисхана, но примерно в XVI веке были вытеснены китайцами и ушли на север, расселившись по северному берегу Байкала и острову Ольхон. В начале следующего века у Ногто, главы рода, случился вещий сон, а потом и знамение: родился верблюжонок необычной окраски. Все это было истолковано как указание вернуться на исконные земли. Зимой род гушад перешел замерзший Байкал и тронулся дальше в поисках подходящего места для оседлой жизни.

Следующее знамение случилось на горе Тамхита, у подножия которой и проходит теперь фестиваль «Голос кочевников». У лошади Ногто порвалась подпруга, а сам он выронил кисет с табаком. Название горы Тамхита означает по-бурятски «табак».

С одной стороны горы Тамхита в лучах восходящего солнца простирались луга, с другой протекала река. Увиденное Ногто посчитал хорошим знаком, род обосновался в долине, а гора Тамхита стала священной. Позже по соседству обнаружились на камнях отпечаток детской ноги и след коровы, что означало: место это исключительно благоприятно для рождения детей и разведения скота.

Иволгинский дацан «Хамбын Сумэ» — место пребывания нетленного тела Хамбо-ламы Даши-Доржо Итигэлова

Фото: Петр Каменченко

Как ламы помогли Николаю II родить наследника, а Сталину — победить фашистов

По уверениям местных жителей, село имеет кармическую связь с буддистским миром и с Тибетом, что подтверждается многими фактами.

Так, в конце XIX века выходец из этих мест Агван Даржиев стал в Тибете учителем самого Далай-ламы XIII. А знаменитый ацагатский лекарь Чойнзон-Доржо Иролтуев лечил будущего русского царя Николая.

Цесаревич останавливался в Ацагатском дацане в 1891 году, возвращаясь из поездки в Японию. В Забайкалье он приехал лечиться после ранений, которое ему в Оцу нанес саблей антироссийски настроенный японский полицейский. 23-летний Николай с большим уважением отнесся к буддизму, за что был признан бурятами эманацией Белой Тары (буддистского божества).

В 1895 году лама Иролтуев был вызван в Петербург лечить царскую семью. По убедительным рассказам местных жителей, Иролтуев вылечил больного чахоткой племянника Николая II Алексея, пересадив ему легкие собаки. А затем он и Агван Доржиев упросили далай-ламу помочь русской императрице родить наследника. В результате после пяти дочерей у Николая II родился сын.

С приходом советской власти бурятские дацаны и центры тибетской медицины были повсеместно закрыты, а ламы и монахи жестко репрессированы.

Вспомнили о ламах поздней осенью 1941 года. Немцы рвались к Москве — казалось, остановить их не сможет уже ничто. И тогда Сталин обратился за помощью к оставшимся в живых бурятским ламам. Те ответили, что помогать в войне им запрещает религия, но они могут помочь с погодой. Зимние морозы 1941-1942 годов были необычайно суровыми и помогли Красной армии одержать победу в битве под Москвой. В 1946 году вождь народов разрешил бурятам построить Иволгинский дацан, который долгие годы оставался единственным в России буддийским храмом и одновременно стал резиденцией Хамбо-ламы, главы бурятского буддизма.

Место нового Ацагатского дацана указал сам Далай-лама XIV, приезжавший в Бурятию в 1992 году. Его восковую фигуру в натуральную величину, восседающую на троне, можно увидеть в центре дацана. Там же находится тысяча фигурок Будды, которые жители схоронили и уберегли в годы советских репрессий.

В музее села хранятся страницы тибетского атласа и книги-мантры XVII-XVIII веков в тканевых переплетах, а также подлинные вещи, принадлежавшие Агвану Доржиеву и Чойзону Иролтуеву.

Вот такое это место силы — Ацагат.

Большая сцена фестиваля «Голос кочевников» ночью

Фото: Сергей Бабенко

С высшего одобрения духов

На фестиваль жители села пришли в национальных костюмах. Бурятские мужчины учили всех желающих стрелять из лука, женщины готовили местные блюда, дети, устроившись на разостланном на земле ковре, играли в «шагай наадан», выстраивая в цепочки кости бараньих лодыжек.

Понаблюдав за игрой, я подошел к двум женщинам, чистящим на подводе дикий степной лук. Захотелось узнать, как они относятся к гремящему рядом фестивалю.

— Сначала относились очень отрицательно, — рассказывает работница местного Дома культуры Аюна. — В 2009 году у нас в селе, немного ниже дацана, проводили Сагаалган — праздник бурятского Нового года. Поставили большой палаточный городок. Но был сильный ветер, и ни один житель села на празднование не пришел. Посчитали, что духи нашей местности злятся. К «Голосу кочевников» вначале тоже относились с большим недоверием. Но потом духи, видимо, привыкли. Ламы говорят, что хозяин горы Тамхита любит гостей и поэтому злиться на них не должен. Ведь если бы фестиваль ему не нравился, то были бы катаклизмы — несчастные случаи, пожары, дождь, ветер...

— Жители села пришли на фестиваль?

— Достаточно много народу пришло. С нашего Заиграевского района многих видела. И из нашей деревни. Кто-то работает, кто-то отдыхает.

— Музыка нравится?

— Что-то мы понимаем, что-то нет. Вот, если честно, маленькая сцена — она как-то нам роднее. Музыку буряты чувствуют глубоко, если это настоящая музыка. А если просто орут со сцены, то это, конечно, никому не понравится. Не буду называть эту группу, она наша бурятская, пели песню про Ацагат, нашим всем очень не понравилось. Если уж что-то делаешь, то делай хорошо. Делаешь свадьбу — не делай на 700 человек, сделай на 200, но так, чтобы каждый человек наелся хорошо, напился, повеселился…

— А горловое пение?

— Конечно! Перед горловым пением и моринхуром мы преклоняемся.

— В бытовой традиции горловое пение сегодня существует? Скажем, кто-то дома может так петь?

— Нет, к сожалению! Это очень сложно, многолетний труд.

— Хотел спросить о ваших костюмах. В обычное время вы носите эту одежду?

— Полностью весь костюм — нет. Он очень тяжелый и неудобный. Одна шапка столько весит, что к вечеру уже голову еле таскаешь. Но в последнее время есть такая тенденция, что современную одежду — туники, рубашки, футболки — стали все больше делать в традиционном бурятском покрое и украшать ее бурятским рисунками и узорами. Это особенно заметно на больших мероприятиях. Посмотрите, чуть ли не каждый десятый здесь в какой-то народной стилизации.

От моринхура до монгольского брит-попа

Программа двух дней фестиваля была интересной и разнообразной. На двух сценах успели выступить более 30 коллективов, так что каждый пришедший мог найти для себя музыку по вкусу.

Чудесным горловым пением одарило собравшихся тувинское трио «Алаш». Блестяще выступил Государственный ансамбль моринхуристов Монголии. Классический олдскульный рок представила монгольская группа Niciton. Свой вариант брит-попа предложила другая монгольская группа — The Colors. Любопытную смесь множества стилей показали малайзийцы — The Venopian Solitude. На малой сцене «зажгли» публику драйвом и остроумными текстами «Хама Угы» — местные ребята из Улан-Удэ.

Яркое впечатление оставили маньчжурские китайцы из Hanggai, в музыке которых сочетались фолк, поп и инди-рок. После выступления я задал им несколько вопросов.

— Скажите, что особенно удивило вас в нашей стране?

— Народ у вас очень спокойный — люди не орут, не кричат, не толкаются, как китайцы…

— А чем сейчас люди заняты в Китае? Что самое главное — о чем говорят, что их больше всего волнует?

— Деньги…

Главным же открытием фестиваля лично для меня стала группа 3-rd Line Butterfly из Южной Кореи.

Опять южные корейцы! На прошлогоднем фестивале я буквально влюбился в Jambinai, о существовании которых раньше даже не подозревал. С тех пор Jambinai успели стать большими международными звездами, выступив на закрытии зимней Олимпиады в Пхенчхане.

О 3-rd Line Butterfly пока мало кто слышал. Наверное, с музыкальной точки зрения правильнее всего было бы назвать то, что исполняют корейцы, альтернативой. Но в сегодняшней альтернативе столько скучной и неинтересной музыки, что вешать этот ярлык на 3-rd Line Butterfly как-то не хочется. Скажем так: они исполняют очень современную и отлично сделанную рок-музыку, причем делают это с чувством и сумасшедшей энергетикой. А вокалистка у них просто бешеная!

Сернистый источник на берегу Байкала. Вода +46 градусов

Фото: Аркадий Зарубин

Жития святых

Несколько слов о хедлайнере фестиваля Вячеславе Бутусове. Республиканским правительством Бурятии перед организаторами X фестиваля «Голос кочевников» была поставлена задача собрать 10 тысяч зрителей. Во второй день фестиваля это число удалось перекрыть. По моим приблизительным оценкам, в долине собралось от 12 тысяч до 15 тысяч человек. Многие приехали специально на Бутусова. Какой бы разнообразной и интересной ни была программа, но чтобы собрать зрителей, без раскрученных звезд не обойтись. С этой задачей Вячеслав Геннадьевич справился, исполнив любимые народом хиты времен «Наутилуса».

Трудно ждать от человека, столько лет выходящего на сцену и в тысячный раз поющего про «шар цвета хаки», какого-то особого задора. Как себя вести и что говорить — это, конечно же, дело и выбор артиста. Дело журналиста — оценить увиденное.

Изначально было известно, что ни с кем разговаривать Вячеслав Геннадьевич не будет. От предложений организаторов куда-то съездить и что-то посмотреть Бутусов отказался, объяснив, что он все уже видел и знает. На пресс-конференции говорил о духовности, падении нравов, единении с природой, Содоме и Гоморре. Произносил слова с блаженным лицом свидетеля Иеговы, предлагающего вам купить брошюрку.

На площадку приехал непосредственно перед собственным выступлением и сразу же после него отбыл. Подвезли Бутусова к самой сцене и немедленно все оцепили полицией, не пропускавшей к сцене даже аккредитованных журналистов. До и после этого атмосфера на фесте была самая демократичная, артисты с удовольствием смотрели выступления друг друга, общались с журналистами и обычными зрителями, фотографировались...

Отработав программу, в прямом понимании этого слова, Бутусов тут же уехал. Без всяких там сантиментов и выходов на бис. Минимум чувства, минимум энергетики. Вещь в себе. Странно и грустно было слышать совершенно выхолощенные, «мертвые» песни «Наутилуса», вспоминая, чем они когда-то были для всех нас. Вряд ли мне захочется когда-нибудь услышать их еще раз…

Улан-Удэ. Группа ответственных работников массовой культуры из Москвы (справа налево): Я. Шенкман, А. Певчев, П. Каменченко, П. Гриншпун и С. Бабенко — приветствует фестиваль «Голос кочевников»

Фото: Аркадий Зарубин

Продолжение следует

Фестиваль закончился. Говорят, в одну реку нельзя войти дважды. На «Голосе кочевников» я был во второй раз, и это опять было здорово. А что дальше?

— Что дальше? — организатор фестиваля Наташа Уланова берет паузу, собирается с духом. — Теперь мы думаем про Байкал. «Голос кочевников» на Байкале… Представляю, насколько это будет сложно. Площадки для open air, способной принять, к примеру, 30 тысяч человек, не только на Байкале, но и вообще в Бурятии просто нет. И технические возможности у нас очень ограничены. Но мы думаем про Байкал. Мы должны постоянно развиваться, иначе нам самим будет неинтересно.