Минувшей весной в Ростове-на-Дону осудили 22-летнюю местную жительницу, которая решилась на преступление против родной сестры ради жилья. Девушке захотелось стать единоличной собственницей квартиры, доставшейся двум сестрам после смерти родителей. Она вступила в сговор со своим молодым человеком, убедив его зарезать сестру ножом. Преступление оперативно раскрыли, коварной ростовчанке дали десять лет тюрьмы.
История, которую рассказала «Дому» 28-летняя москвичка Даша, тоже о квартирной войне между родственниками. Пока ничья кровь не пролита, но градус конфликта очень высокий. Девушка опасается, что кто-нибудь все же сорвется — и тогда не миновать ростовского сценария, с которым мы ее ознакомили. Но и отступать она не собирается.
«Весь сыр-бор из-за родительской квартиры, — рассказывает девушка. — Правда, мои мама и папа, слава богу, живы и даже относительно здоровы. Им обоим по 60 лет. Мама, ее зовут Таня, в свое время приехала в Москву из одного далекого подмосковного города — пригласили работать на новом предприятии. Отец местный. Познакомились на работе. Естественно, все было как во веки веков: будущая свекровь маму-провинциалку, пусть даже из Подмосковья, категорически не хотела принимать. Но в свою квартиру со временем все же пустила — куда деваться, таков выбор сына.
Они очень быстро поженились, потом лет пять жили в бабушкиной квартире — обычной «двушке» в панельном доме на западе Москвы. А потом родились мы с братом — одновременно, мы близнецы. И предприятие расщедрилось на жилье для молодой семьи. Конец 1980-х, все уходят — торговать, добывать, выстраивать несоветскую жизнь. Чтобы удержать, дали сразу четырехкомнатную квартиру в новом доме, специально построенном для сотрудников. Вокруг практически чистое поле, никакого метро. Зато вид шикарный, дом по тем временам отличный, да еще и каждому по комнате. Забегая вперед, скажу, что оба моих родителя в итоге с завода все же уволились — приватизировали квартиру и почти сразу ушли. То есть удержать их не удалось. Но не об этом речь.
Жилье оформили на четырех человек: маму, папу, меня и брата. Все по справедливости — ведь если бы не было детей, родителям дали бы в лучшем случае «двушку», а то и стандартную однокомнатную. Со временем в собственность родителей перешла и двухкомнатная квартира, где прежде жила бабушка. Ее мы кое-как отремонтировали и сдали в аренду.
Фото: Петр Кассин / «Коммерсантъ»
Была идея продать и купить дачу, но тут как раз начался бешеный рост цен на жилье — в начале 2000-х. И решили ничего не продавать, а придержать. Тем более что с работой у родителей было не очень: отец помыкался по разным фирмам, в итоге осел в компании средней руки и получал весьма среднюю зарплату. Мама попробовала себя в торговле, одно время даже держала палатку. Помните, были такие, где все продавалось — пиво, водка, селедка, конфеты, жвачки. Но дело не пошло: то конкуренты наедут, то бандиты, то милиция, которая тогда мало отличалась от тех же бандитов. В общем, бросила она торговлю и перебивалась бухгалтерскими подработками — бухучет освоила практически самостоятельно. Арендные деньги помогали держаться на плаву.
Мы с братом росли спокойно. Окончили школу, я поступила в институт, он — нет. Год дурака валял, бегал от сотрудников военкомата. Потом знакомая матери помогла отмазаться от армии раз и навсегда. Конечно, за деньги — платили родители. Устроился работать в спортивный магазин консультантом. Стал зарабатывать. Я училась, и до третьего курса родители меня полностью финансово обеспечивали. Лишнего не давали — на проездной, питание. Шмотки редко покупала, только самое необходимое. Никаких претензий — я это рассказываю, чтобы у вас было понимание ситуации.
В середине третьего курса я вышла замуж. Мужа — он приезжий, мой сокурсник — привела в родительскую квартиру. Но очень быстро стало ясно, что жить в ней вместе мы не сможем. С утра до вечера пропадали в институте, начали подрабатывать потихоньку — домой приходили только поспать и помыться. Но все равно якобы мешали родителям. Они стали ласково намекать, что пора бы нам съехать. Куда? В съемное жилье. О том, чтобы отдать нам бабушкину квартиру, и речи не шло — источник дохода же. Ее продолжали сдавать чужим людям.
Мы напряглись, квартиру сняли. Малогабаритную в страшно вонючей пятиэтажке. Она иногда мне снится: убогие зеленые стены в подъезде, запах кошачьих экскрементов, мебель «от бабушки», старый постер с полуголой девушкой на двери в ванную (его хозяин категорически отказывался снимать). Не хочется вспоминать.
В общем, столь тяжкое существование нам пришлось не по вкусу. Поэтому через пару лет квартиру мы все-таки купили. Конечно, в ипотеку. Деньги на первый взнос дали родители мужа — они как раз не пожалели для сына бабушкиной квартиры: когда старушка умерла, продали жилье, а вырученную сумму просто поделили между мужем и его братом. Денег получилось не очень много, но мы им были безумно рады.
Фото: Андрей Соломонов / РИА Новости
Выбрали «двушку» в свежепостроенном доме в новом московском районе, рядом с метро. Не самый дешевый вариант, зато, как говорит мой муж, рабочий: удобно добираться до центра города, просторно, для детей, если родятся, места хватит. Кредит взяли на 20 лет, ежемесячный платеж сейчас — чуть больше 60 тысяч — ужас. Платить еще 15 лет. Ипотека съедает половину доходов.
Тем временем в параллельной, как говорится, вселенной, мои родители, брат и его девушка спокойно живут на 80-ти с лишним метрах, приватизированных, в том числе, на меня. Брата и его пассию никто не гонит, хотя оба, по сути, — паразиты. То работают, то нет. При этом умудряются ездить за границу — в Турции были не раз, в Таиланде, в эти майские праздники — в Праге. Кто все эти развлечения финансирует? Конечно, мои родители. Они продолжают сдавать бабушкину квартиру и на эти деньги содержат явно отстающих в развитии молодых.
И черт бы с ними. Но! В конце прошлого года мама все же решила, что братика надо отселять — не потому, что мешает, а чтобы он остепенился, обзавелся детьми. Новой семье нужно жилье. Почему-то когда я выходила замуж, об этом никто не думал. А мой брат даже не женился до сих пор на своей избраннице. Короче говоря, родители решили четырехкомнатную квартиру продать, себе купить «двушку», оставшиеся деньги «поделить» между мною и братом. В кавычках — потому что жилье оценили в 14 миллионов рублей, мама нацелилась на «двушку» за семь миллионов в ближнем Подмосковье (рядом с нашим старым районом), брату планирует там же купить «однушку» за 4,5 миллиона, часть денег потратить на ремонт и переезд, мне — отдать миллион, максимум полтора.
Естественно, я взъелась. И сказала, что на продажу квартиры при таком раскладе не соглашусь. Приватизирована она в равных долях, цена моей доли — 3,5 миллиона. Этих денег хватило бы, чтобы заметно сократить нашу с мужем кредитную нагрузку. Но кого волнует, что мы не можем себе позволить завести детей и даже просто съездить в отпуск!
Муж в ситуацию не вмешивается. Я пообещала, что вернусь жить в старую квартиру — раз уж она на четверть принадлежит мне. Папа со мной не разговаривает, мама звонит каждый день и устраивает истерики, но хуже всех ведут себя брат и его «жена».
Примерно с марта он не просто звонит с угрозами, но и приходит к моему дому. От «Даша, давай поговорим» перешел к сплошному мату. Шантажирует маминым здоровьем. Говорит, что «разукрасит хлебало» моему мужу. Буквально на прошлой неделе я возвращалась поздно вечером, а он с девушкой у подъезда сидит. Начали за руки хватать, пакеты с продуктами вырвали, вывалили из них все. Обзывали крысой, другими словами. Я повторять не буду. Но в действительности мне очень страшно.
После последнего столкновения муж моим родителям сказал, что в следующий раз мы пойдем в полицию. Я планирую оформить запрет на приближение брата. Чтобы он вообще физически не имел права со мной общаться, пока в себя не придет. Это мне посоветовала одна из коллег.
Сейчас ситуация очень раскаленная, и я понимаю, что отчасти сама в этом виновата. Но надоело быть терпилой — простите за блатной жаргон. Всю жизнь у нас в семье так: брата мы тащим и спасаем, а Даша сама разберется. А если Даша устала и просто мечтает, чтобы ей кто-нибудь протянул руку помощи?
Если у меня будут дети, никогда не буду обделять одного в пользу другого».