Ягодные бароны Кто и как зарабатывает состояния на морошке и других северных ягодах

Северная дикорастущая ягода отличается от выращиваемой в огородах россиян. Она богата витаминами, чрезвычайно вкусна и поэтому стоит немало, особенно морошка. «Лента.ру» рассказывает, кто ее собирает и продает.

Традиционный рацион жителей Севера не может похвалиться разнообразием, потому ягоды, произрастающие в этом регионе, всегда были приятным добавлением к столу. В основном это брусника и клюква, их собирали осенью и хранили всю зиму замороженными. В ходу была и черника, и голубика, и морошка, хотя хранятся они существенно хуже.

Рынок северной ягоды относительно молодой: в промышленных масштабах ее начали заготавливать только в 60-70-х годах прошлого века. В СССР ягоду принимали кооперативы, отделы рабочего снабжения (ОРС) и заготовительные конторы. Последние две структуры устанавливали фиксированную цену на товар и принимали его только в полностью очищенном виде. В результате доход у сборщиков выходил мизерный.

Тем не менее ягоду охотно собирали и приносили на заготовительные пункты. Почему? Дело в том, что справки о сборе определенного количества дикоросов давали людям возможность приобрести «товары повышенного спроса» — то есть, грубо говоря, то, что в Советском Союзе входило в общее понятие «дефицит». Например, в эту категорию попадали зарубежные товары: джинсы, итальянские сапоги и финские кроссовки.

Все изменилось в начале 90-х годов, когда страна встала на рельсы рыночной экономики. Тогда сбор ягод наконец стал приносить реальные деньги, а некоторые перекупщики нешуточно разбогатели, став «ягодными баронами». Разумеется, рынок тогда развивался хаотично и бесконтрольно.

В последние годы он все же обрел некоторую стабильность. Появился и спрос внутри страны, хоть и небольшой — раньше поставщикам выгоднее было продавать ягоду на экспорт. Чтобы выяснить, как, зачем и почем заготавливают этот товар сейчас, «Лента.ру» поговорила с представителями компаний, занимающихся скупкой ягоды у сборщиков.

Ковши и руки

«Рынок начал развиваться в последние годы за счет появившихся перспектив, — говорит коммерческий директор компании «Дары Карелии» Сергей Борисов. — Все начали понимать, что помимо бизнеса, основанного на производстве и предоставлении услуг, есть еще и природные товары — то, что растет под ногами, и это можно выгодно перепродать, создав из этого продукт — сок, варенье, джем — либо же торгуя с колес живьем, очищая ягоду либо продавая ее неочищенной».

Для «Даров Карелии» ягоду собирают люди из города Суоярви. Это опытные сборщики, знающие особые ягодные места. Некоторые из них пользуются комбайнами, некоторые работают руками. Конечно, продукция в результате варьируется по качеству, ведь в сырье, собранное с помощью механических средств, попадает мусор. Поэтому цена на партии, собранные разными способами, сильно колеблется.

Представитель компании «Балтфрост» Артем Маевский начал заниматься дикоросами недавно — год назад, получив техзадание от розничной торговой сети. Он работает с поставщиками со всей страны: из Карелии, Архангельской области, с Валдая, из Вологодской и Псковской областей, Нижнего Новгорода и Гусь-Хрустального. Сборщики несут ягоду в заготовительный центр.

«Там есть приемщики: стоит в лесу такое нечто, куда люди ведрами приносят из леса ягоду, — объясняет Маевский. — Приемщик смотрит на нее, говорит "это беру, это не беру". Потом ягоду сортируют, приезжает наш человек, смотрит на месте, что мы готовы забирать ее в магазин. Там происходит вторичная переборка».

Как говорит Сергей Борисов, больше всего спрос на ягоду — во время сбора, поскольку торговые предприятия понимают, что именно тогда ее можно закупать по самой низкой цене.

В этом году урожай по разным позициям разный. Неплохо идет морошка — потому и стоит она недорого. «По чернике же урожай намного хуже, более того — у наших партнеров в странах Прибалтики ее практически нет, и они обращаются к нам, в отличие от прошлого года», — отмечает Борисов. То же самое происходит в России: где-то ягода есть, а где-то ее нет вообще. Соответственно, многие беспокоятся о том, какой будет судьба черничного рынка после сезона. Покупать будет не у кого и нечего.

Борисов объясняет сложившуюся ситуацию погодными условиями. «Вы сами чувствуете, что лето в Россию пришло позже, чем ожидалось, — говорит он. — В Прибалтике прошлое лето было жарким и дождливым — ягоды было много. А в этом году были заморозки, много дождей, мало солнца — и урожая практически нет».

С ним не согласен управляющий партнер проекта «Лавкалавка. Териберский кластер» Олег Степанов. Он считает, что хотя вопросы урожайности поднимаются каждый год, если посмотреть на сбор ягоды в долгосрочной перспективе и на ее цену, то эти показатели не сильно колеблются. Сборщики судят об урожае на своей территории, на которой, по словам Степанова, «пасется вся деревня». Когда же ягода собирается на больших площадях, это не только снижает нагрузку на километр, что благоприятно влияет на экологию, но и регулирует урожайность, не опустошая одно и то же место из года в год.

«Лавкалавка» не просто собирает ягоду в районе Териберки, компания пришла в регион с задачей развивать его. «Каждая территория должна развиваться на тех ресурсах, которые даны ей исторически, где занятия населения связаны с их переработкой. Вокруг Териберки тундра, а в тундре ягода», — рассуждает Степанов.

Ягодная ПВО

Степанов отделяет морошку от других северных ягод, утверждая, что в России рынок ее сбыта практически отсутствует. Это премиум-товар, продающийся для конечных потребителей в небольших количествах. При этом потребление дикорастущей ягоды за последние пять лет выросло в 11 раз.

При том что Россия является основной житницей этого сырья, она, как утверждает Степанов, в основном не экспортирует, а импортирует его. «Этот удивительный факт связан с тем, что мы пропустили технологический скачок в переработке ягоды», — объясняет он.

Существует современное оборудование, которое позволяет осуществлять электронную сортировку сырья. В непрерывном потоке ягоды просвечиваются разного рода лучами на лету. В аппарат закладывается математическая модель, и специальные клапаны обстреливают воздухом продукт, который не соответствует стандартам по цветности, структуре и форме, отбрасывая его от качественного.

«Это практически ПВО — очень впечатляющий процесс», — шутит Степанов. Оборудование дорогостоящее, поэтому основной поток ягоды, закупаемой пищевым производством, связан с высокими требованиями, которое оно обеспечивает. Этим объясняется и то, что пищевики в основном закупают сырье за рубежом.

Премиум в тарелке

Каков вообще сейчас спрос на ягоду российского сбора? Очень велик, уверен Артем Маевский, однако продавать ее выгоднее за рубеж. «У нас многие компании ее морозят и экспортируют в Европу, где легко платят в евро, в отличие от России», — говорит он.

Сергей Борисов знает, как правильно продвигать северную ягоду на рынке для российского потребителя: «Те, кто знаком с карельской ягодой, знают, чем она отличается от всех остальных. Основная наша позиция — ее экологическая чистота». Карельская ягода произрастает в регионе, где нет ни заводов, ни населенных пунктов, которые бы производили загрязняющие окружающую среду выбросы, ни вредных примесей в земле и возбудителей заболеваний.

Олег Степанов сомневается в возможности создания в России массового рынка потребления морошки. При этом «Лавкалавка» и сама продает эту ягоду, и поставляет ее в торговые сети. Впрочем, Степанов отмечает один большой недостаток, который, по его мнению, мешает продаже морошки как премиум-продукта: невзрачная упаковка.

Если говорить о размерах рынка северной ягоды, то Сергей Борисов оценивает его как крупный, обеспечивающий немалый приток средств в бюджет Карелии, хотя точных цифр не называет. «Не знаю, почему о нем мало кто в курсе, но те, которые в нем завязаны, знают, что это очень важный элемент нашего бизнеса», — резюмирует он.