В поисках легендарных народов Где в России можно найти следы малоисследованных цивилизаций

Атланты, гипербореи, гномы и другие народы, о которых рассказывают европейские легенды, всемирно известны. Одни ученые находят доказательства их существования, другие опровергают, про них снимают блокбастеры и пишут бестселлеры… О них и в России знают гораздо больше, чем о своих собственных мифических или полумифических народах, которые то ли существовали когда-то действительно, то ли возникли по тем или иным причинам в народных сказаниях. Тонци, сихиртя, чучуна — мало кто слышал о них, а между тем жители малонаселенных областей России считают, что их по-прежнему можно увидеть.

Ненецкие гномы

Впервые о сихиртя я услышал в Ямало-Ненецком автономном округе от местных ханты и ненцев 10 лет назад.

Охотники и оленеводы говорили о них, как о неотъемлемой и реальной части повседневной жизни. По их словам, сихиртя не какое-нибудь легендарное племя и даже не существовавший много веков назад, исчезнувший к нашим дням этнос, а существа, которые по-прежнему появляются в тайге и тундре.

Охотник-ханты из деревни Зеленый Яр (на западе автономного округа) Юрий Худи рассказывал мне: «увидишь сихиртя, когда идешь на охоту, значит, охота будет очень удачной».

В ямальской тундре можно встретить священные места, о которых ненцы говорят, что это священное место сихиртя. Ненцы их также почитают. Однако особых примет, которые отличали бы этническую принадлежность священного места, нет. О том, что именно здесь поклонялись (или даже продолжают поклоняться) сихиртя, могут рассказать только местные ненцы.

Из описаний ненцев и ханты можно понять, что сихиртя очень похожи на северо-европейских гномов. Обязательно низкорослые (не выше пояса взрослого человека), удачливые охотники и рыболовы, прекрасно ориентируются на местности, живут под землей. К тому же по отдельным сказаниям сихиртя и гномов роднит то, что они умелые кузнецы и прячут клады из серебра и золота. О внешнем облике «ненецких гномов» сведения разнятся: по одним сказаниям, у них монголоидные черты лица, темные глаза и волосы, по другим — «похожи на русских», то есть светлый цвет волос и глаз, европеоидные черты лица.

Занятно, что обнаружение древних погребений уральскими археологами возле уже упомянутой деревни Зеленый Яр в начале 2000-х придала местным ханты и ненцам больше уверенности в существовании сихиртя. Это уникальное открытие: впервые в России почти на полярном круге нашли хорошо сохранившиеся мумифицированные останки людей. Было найдено 11 мумий. Как считают специалисты из Научного центра изучения Арктики, это мужчины-воины и дети. Однако местные жители сочли детские мумии за тех самых сихиртя. В 2002-м археологи откопали очередную детскую мумию. Приблизительно в то же время в деревне умерли несколько человек.

Возник конфликт между местными жителями и археологами. Ханты и ненцы решили, что их близкие умерли, потому что были потревожены погребения и сихиртя и их духи теперь мстят. Раскопки были остановлены. Возобновить их удалось лишь летом 2014 года.

Во время поездки с ненцами по территории Горнохадатинского заказника в 2007 году мне показали «крепость сихиртя». Заказник расположен за полярным кругом на стыке Уральских гор и тундры. Тундра там перемежается с каменными сопками. И вот на склоне одной из таких сопок, на ровной, похожей на полку площадке, ненцы остановились. Объяснили, что это священное место. Ненцы, проезжая возле священного места, делают остановку, чтобы принести небольшую жертву (в том случае ненцы высыпали на землю табак из нескольких сигарет). Нехотя мне рассказали, что тут давным-давно располагалась «крепость сихиртя». От нечего делать я взобрался на вершину сопки и оттуда увидел: вроде бы беспорядочно разбросанные огромные валун формируют вполне конкретные очертания, похожие на русскую крепость-детинец.

На западной стороне Заполярного Урала в 90 километрах от Нарьян-Мара, столицы Ненецкого автономного округа, на берегу Печоры российские археологи открыли Ортинское городище. Датируется VI-X веками нашей эры. Археолог Олег Владимирович Овсянников, руководящий исследованиями Ортинского городища, предполагает, что его населяли те самые сихиртя.

Протоайны и доайны

Долгое время считалось, что первыми Сахалин и Курильские острова заселили айны. Об их происхождении спорят. Были они высокими, с внушительными бородами, а типом лица похожи на обитателей островов южной части Тихого океана. Вблизи или в отдалении от поселений айнов прибывавшие с континента русские, нивхи и иностранные путешественник находили предметы, которые были совершенно не свойственны культуре айнов.

В конце 1880-х на Сахалине оказался Бронислав Пилсудский — народоволец, приговоренный к 15 годам каторжных работ. Он начал заниматься изучением айнов и достиг больших успехов. Именно Пилсудский записал сказания айнов о народе, который жил до них на Сахалине и Курилах. Народ этот они называли «тонцы» (другие версии — «тончи», «коропок-гуру»). Материалы исследований Пилсудского составили труд под названием «Сахалинский календарь и материалы к изучению острова Сахалин».

Одно из сказаний, например, гласит: «Когда айны приехали на Сахалин, то застали там племя, живущее в землянках и делавшее горшки из земли. Называло оно себя "тонцями". Они были невысокого роста, но не совсем малы, волосы и глаза имели черные и не сильно отличались внешним видом от айнов. Платье носили короткое из звериных шкур или из маньчжурских материй; обувь была из нерпы. Ни собак, ни оленей не держали. Тонцы ездили в лодках в Маньчжурию и привозили оттуда товары. Тонцы были вороваты и особенное пристрастие имели к айнским женщинам, которых увлекали к себе, но еще чаще (впрочем, только на севере) насиловали и убивали. Это прощать айны уже не могли и время от времени с тонцями воевали. Вражда и войны с айнами заставили тонцей удалиться, и они уехали на своих лодках с острова».

В 1902-1905 годах Пилсудский уже по поручению Академии наук занимался изучением местных народностей на Сахалине. Был даже награжден за свои работы. Непосредственно среди айнов бывший народоволец прожил два года.

Некоторые айны рассказывали ему, что тонцы продолжают навещать Сахалин. Они прибывают на промысел котиков вместе с американцами. На самом деле на промысел с собой американцы брали алеутов. Из чего Пилсудский заключил, что внешний облик алеутов и тонцев схож — то есть они относятся к монголоидной расе. Позже исследователю его догадку подтвердили нивхи, рассказывавшие, чем тонци промышляли и как выглядели.

Ямы, оставшиеся от землянок тонцев, айны активно использовали для ловли орлов. Клали приманку, обычно — собачье мясо, и закрывали рогожами так, чтобы получился шалаш с отверстиями сверху и по бокам. Промысел добывания орлиных хвостов для украшения стрел японских самураев был на Сахалине в свое время хорошо развит. Айны вообще не питали никакого уважения к следам культуры тонцей, потому что считали их чужим народом.

Что в итоге произошло с тонцами и куда они делись, наукой достоверно пока не установлено. Видимо, частично они действительно были перебиты в вооруженных конфликтах, частично ассимилировались айнами. Поэтому вопрос, считать тонцев доайнским населением Сахалина или протоайнским, и остается дискуссионным.

Следы их пребывания и сегодня можно найти на острове. Каменные топоры и другие рабочие инструменты из камня, остатки гончарных изделий и ямы, оставшиеся от землянок, — свидетельства исчезнувшего некогда этноса.

А был ли чучуна?

В преданиях якутов, эвенков и даже русских старожилов севера Якутии упоминается персонаж под названием «чучуна». Чучуна ростом выше обычного человека, ловок, очень сильный, одевается в звериные шкуры, но разговаривать не умеет. Людей он не трогает — только если из баловства может напугать. Беда от него местным жителям в том, что он ворует домашних оленей и съестные припасы.

В своей книге «Ураанхай Сахалар», изданной в 1937 году, якутский историк и этнограф Гавриил Ксенофонтов писал о чучуна: «Ест мясо в сыром виде. Говорят, с дикого оленя целиком сдирает шкуру, как мы сдираем шкуру с песца. Эту шкуру натягивает на себя. Он будто бы живет в норе, наподобие медведя. Голос у него противный, хриплый и трескучий. Свистит, пугает людей и оленей. Люди встречают его весьма редко, видят убегающим… Лицо у чучуна черное, в нем невозможно разобрать ни носа, ни глаз. Чучуна видят только в летнее время, зимой он не бывает».

В советском журнале «Техника — молодежи» в начале 1980-х годов упоминали о рассказах якутов, живущих в Верхоянском районе, что им доводилось находить скелеты людей «необычайно большого размера». Чаще всего подобные находки совершались якобы в бассейне реки Адычи.

В сказаниях живущего к востоку от якутов малочисленного народа юкагиров тоже фигурирует персонаж, похожий на чучуна. Только называют его иначе — «бродячий чукча». По представлениям юкагиров, это изгнанные или отбившиеся по разным причинам от своих сородичей чукчи, которые стали вести дикий, почти животный образ жизни. А так как юкагиры и чукчи враждуют с давних пор, то бродячие чукчи не решаются просить помощи у юкагиров, но подворовывают необходимое.

В старинных рассказах самих чукчей упоминаются великаны «лолгай». Этнограф Владимир Богораз в исследовании «Чукчи» писал: « (...) Сказки о них похожи на такие же сказки у эскимосов. Один из рисунков, иллюстрирующих эти сказки, изображает великана по имени "Моржовым мясом одетый". Этот великан пришел из-за моря в страну коряков. Он был так тяжел, что везде оставлял следы (…). Однажды он лег спать на открытом месте. Три человека увидели его и поймали, привязав канатами к кольям, вбитым в землю. Потом они убили его своими копьями (…)». Среди традиционных для чукчей изделий из моржового клыка можно увидеть изображения мифологических великанов.

Советский историк и социолог Борис Поршнев был уверен, что истории о чучуна, бродячих чукчах, великанах на Чукотке и прочие подобные сюжеты — это свидетельства существования реликтового гоминоида, то есть существа, находящегося на промежуточной стадии развития между человекообразными обезьянами и человеком. В конце 1950-х советские ученые под руководством Поршнева даже предпринимали попытки найти реликтового гоминоида. Безуспешно. Тем не менее истории о чучуна никуда не делись. Наоборот, возникают новые — о том, как кто-то из охотников, рыбаков или оленеводов в безлюдных горных районах Якутии видел «и не человека, и не медведя».