Бои в Алеппо практически завершены — даже отказ части оставшихся боевиков от эвакуации и возобновление перестрелок в некоторых районах ничего не меняют. В ближайшее время военные в городе перейдут в режим поддержания порядка, а перед командованием встанет вопрос о дальнейших действиях высвободившихся частей.
Четыре года боев
Столкновения в Алеппо начались зимой 2012 года, с проникновением в город первых отрядов боевиков. Официально отсчет противостояния ведется с 10 февраля, когда в городе взорвались два автомобиля с террористами-смертниками. Охватившая Сирию гражданская война привела к расколу и в рядах армии, после чего довольно быстро и у отрядов оппозиции, и у радикальных исламистов появилось тяжелое вооружение, в том числе танки и артиллерийские системы.
Бои в Алеппо, то обостряясь, то, затихая, не прекращались все это время: ценность экономического центра Сирии понимали все стороны, но достичь заметных успехов правительственные войска смогли только в конце 2016 года. Нужно отдать должное сирийскому правительству: все это время Дамаск пытался поддерживать в воюющем городе какой-то порядок, не прекращая выплату пенсий и зарплат, в том числе на территориях, контролируемых боевиками. Это серьезно сказалось на лояльности населения, которое в итоге так или иначе поддержало правительственные войска.
Бои в Алеппо 11 декабря 2016 года
Фото: Omar Sanadiki / Reuters
Собственно, восстановление относительного порядка и возможности нормальной работы является первым и главным с точки зрения жителей итогом окончания боев в городе. Это не гарантирует полного спокойствия в дальнейшем, но некий этап уже завершен.
К основным результатам с точки зрения военных можно отнести получение контроля над крупным транспортным и промышленным центром (пусть и в изрядно разбитом состоянии) и потерю его боевиками. В свое время окрестности Алеппо интенсивно использовались бандформированиями: разграбленные промышленные предприятия и иные ценности вывозились на продажу в Турцию, откуда шел поток новобранцев и военного снаряжения. В северном и западном направлении в сторону турецкой границы шел непрерывный встречный поток грузов, город и его предместья служили надежным щитом для этого «товарообмена» — сирийская армия, наступавшая с юга, не могла перекрыть границу, не установив контроль над самим городом.
Возвращение Алеппо под контроль законной власти делает позиции боевиков более уязвимыми. Они лишаются важного источника снабжения — в городе по-прежнему сохранялся большой объем накопленных ресурсов, ценных предметов торговли. Кроме того, исчезает единый фронт оппозиции и террористических группировок: пока боевики сохраняли позиции в городе и к востоку от него, они могли свободно перемещаться от границы с Турцией в районе Рейханлы до Евфрата и дальше, вдоль знаменитой библейской реки до самой иракской границы. Периодические столкновения между террористическими группировками разного рода при этом большой роли не играли, желавшие попасть в ряды формирований «Исламского государства» (террористическая организация запрещена в России) свободно проезжали по территориям, контролируемым «Сирийской свободной армией», «Джебхат Ан-Нусрой» и множеством других больших и малых банд.
Соответственно, сокращаются и возможности боевиков перемещать силы и организовывать атаки, что осложняет попытки противодействовать армии на дальнейших этапах противостояния. В свою очередь, сирийские военные теперь могут оглядеться, выбирая оптимальный вариант дальнейших действий.
Что дальше?
Взятие Пальмиры бандформированиями «Исламского государства» с точки зрения ряда специалистов автоматически делает этот древний город целью нового наступления правительственных войск, однако вполне возможно, что на первом этапе действия в районе Пальмиры будут направлены на удержание авиабазы Т-4, с которой летают в том числе и российские боевые вертолеты. Следует отметить, что Т-4, наряду с авиабазой Квейрис близ Алеппо и аэродромом Дэйр-эз-Зор, является одной из многолетних целей террористов, которую они пока не смогли взять. Неоднократные штурмы, в том числе с использованием управляемых смертниками автомобилей и бронемашин, включая такие чудовищные сооружения, как начиненный взрывчаткой карьерный самосвал БелАЗ, не дали результата.
Вместе с тем базу необходимо обезопасить от дальнейших атак. По мнению главного редактора журнала «Арсенал Отечества», полковника запаса Виктора Мураховского, данное направление необходимо удерживать как для сохранения авиабазы, так и для развития наступления в дальнейшем на Пальмиру и Дэйр-эз-Зор, при этом туда не потребуется перебрасывать главные силы, освободившиеся из боев в районе Алеппо. «На этом этапе там достаточно небольшой группировки», — уверен Мураховский.
Другой целью называют Идлиб, куда из Алеппо выпускали прекративших сопротивление боевиков. С точки зрения Мураховского, этот город и его окрестности могут подождать. «Сейчас контролируемая боевиками территория провинции Идлиб фактически изолирована, большой угрозы этот анклав не представляет, вместе с тем наступление в этой горной провинции потребует больших сил, так что это задача третьего этапа», — сказал эксперт.
В качестве первоочередных задач Мураховский отметил следующие.
* Зачистка западных и северо-западных районов провинции Алеппо с выходом к курдскому анклаву в районе Африна и установлением прямого контакта с турецкими войсками, которые сейчас отделены от позиций сирийских правительственных сил полоской территории, контролируемой бандформированиями «Исламского государства» (запрещено в России). На этом этапе потребуется политическое решение вопроса между Дамаском и Анкарой, поскольку турецкие войска продолжают находиться на сирийской территории, а также достижение компромисса с курдами.
Боевики «Исламского государства» под Пальмирой
Кадр: Militant Video / AP
* Эти первые шаги необходимы для того, чтобы обезопасить фланги правительственных войск перед решением главной задачи — наступлением в сторону долины Евфрата и взятием Ракки, являющейся фактическим административным центром «Исламского государства».
Продолжение кампании потребует решения ряда внутрисирийских проблем, которые были продемонстрированы в том числе падением Пальмиры.
Кто ведет войну?
Одна из главных проблем в продолжающейся войне — низкая боеспособность сирийской армии, что легко объяснимо, учитывая ее раскол и дезертирство значительной части офицеров, включая некоторых генералов, на первом этапе противостояния. Дамаск испытывает острый дефицит мотивированных и хорошо подготовленных подразделений, способных вести регулярные боевые действия. Это заставляет постоянно опасаться за второстепенные направления и районы затишья, что было наглядно продемонстрировано событиями в районе Пальмиры. В результате Дамаск вынужден, помимо армии, опираться на ряд союзных и милиционных формирований, которые могут демонстрировать как очень высокую, так и весьма посредственную боеспособность — в зависимости от ситуации.
Вариант решения этой проблемы был предложен еще осенью 2015 года, после ввода российской группировки. Российское военное ведомство, по имеющимся данным, предложило сирийскому командованию провести переподготовку основных сухопутных частей, сформировав и обучив несколько батальонных тактических групп, которые могли бы действовать оперативно и с меньшими потерями. Это решение, однако, не было принято «на ура»: представители сирийского генералитета опасались утраты влияния на собственные части, а иранские союзники Дамаска настаивали, что программа переподготовки должна распространяться и на их подразделения. В итоге масштабы и темпы подготовки оказались довольно далеки от желаемых.
Су-34 на авиабазе Хмеймим
Фото: Дмитрий Виноградов/РИА Новости
При этом российское высшее руководство, судя по имеющейся информации, последовательно выступает (как минимум до настоящего времени) против использования в Сирии частных военных компаний и расширения российского участия в войне. В то же время некоторые деятели в сирийском руководстве искренне желают появления в Сирии российского сухопутного контингента, который взял бы на себя тяготы войны и ответственность за последствия.
Москва до настоящего времени практически не использовала влияние, которое дает ей статус основного гаранта существования сирийского государства. Здесь следует иметь в виду, что ключевой интерес России заключается именно в сохранении Сирии как светского многоконфессионального и многонационального государства, контролирующего хотя бы наиболее населенные части страны и побережье, что затруднит рост и развитие исламистских движений в данном регионе. На данном этапе это государство представляет Башар Асад. Нужно отдавать себе отчет в том, что в сложившейся ситуации именно сирийское руководство зависит от помощи России и нуждается в ее покровительстве — очевидно, этим ресурсом необходимо пользоваться, чтобы влиять на развитие событий в верном направлении, определяя условия и порядок ведения войны. Как минимум в ближайшее десятилетие это уже можно считать вопросом безопасности России.