Премьер-министр Дмитрий Медведев, открывая заседание правительства в четверг, 23 апреля, объявил, что накопительная часть пенсии сохраняется. Это решение стало результатом многочасового совещания министров, состоявшегося накануне и проходившего в обстановке глубокой секретности.
Противные фонды
Социальный блок правительства — в первую очередь вице-премьер Ольга Голодец и министр труда Максим Топилин — последовательно выступали за отмену обязательной накопительной пенсии и перевод ее в полностью распределительный формат. По их мнению, доходность пенсионных негосударственных фондов (НПФ) низкая и не покрывает инфляцию.
На сегодняшний день пенсионная система в России не является ни накопительной, ни распределительной в чистом виде. Она смешанная. Часть пенсии — базовая, собранная со всех работающих граждан и распределенная среди нынешних пенсионеров, обеспечивает пожилым людям минимальный прожиточный уровень и не зависит от того, сколько человек зарабатывал.
Накопительная часть пенсии — деньги, которые гражданин зарабатывал сам в течение всей своей трудовой биографии (то есть пока работодатель отчислял за него страховые взносы). Это должно дать каждому россиянину, родившемуся после 1967 года, добавку к той распределительной пенсии, которую обещает государство. Пока, правда, небольшую. По подсчетам специалистов, от 2 до 4 тысяч рублей в месяц. Однако с ростом самих негосударственных пенсионных фондов должна расти и накопительная составляющая. Именно вокруг этой части пенсии и велась ожесточенная дискуссия в правительстве последние три года.
Согласно отчетности фондов, поступившей регулятору, средняя доходность НПФ по России за 2014 год составила 4,9 процента. Но, как отметил директор департамента коллективных инвестиций и доверительного управления ЦБ Филипп Габуния, разброс доходности конкретных фондов весьма велик: минимальная оказалась на уровне 0,2-0,3 процента, а максимальная — 52 процента. «Один небольшой фонд вовремя вложился в валюту», — пояснил он. При этом, по словам Габунии, убыточных фондов в прошлом году не было.
На самом деле это хорошие результаты для пенсионных фондов. Дело в том, что первые годы периода перехода к накопительной системе вполне могут быть дорогостоящими для государства. Часть граждан уже делают сбережения на своих счетах в НПФ, но выплаты нынешним пенсионерам в полном объеме выполняет прежняя государственная распределительная система. То есть пока первые клиенты НПФов не выйдут на пенсию, распределительная система несет прежнюю нагрузку, а часть поступлений идет в частные пенсионные фонды. Видимо, этими соображениями и руководствовались представители социального блока правительства.
Фото: Роман Балаев / «Коммерсантъ»
Однако ожидать быстрого эффекта от преобразований пенсионной системы неразумно. Это изначально долгосрочный механизм. А в долгосрочной перспективе ситуация складывается против распределительной пенсии. Демография в России такова, что пенсионеров все больше, а работающих с каждым годом все меньше. Поэтому важно определиться: хотим мы одномоментного роста поступлений в бюджет с последующей вечной дырой в пенсионной системе или систему, обеспечивающую людей пенсиями в долгосрочной перспективе.
На чужих ошибках
Проблема существует не только в России — некоторые восточноевропейские страны также столкнулись с тяжелой нагрузкой на бюджет. Среди стран, отказавшихся от накопительной пенсионной системы, — Польша, Венгрия и Аргентина. Эта мера позволила их правительствам на время увеличить поступления в бюджет. Но только на время…
Итак, Польша. Создание накопительной системы в этой стране началось в 1999 году, однако экономический кризис 2008 года поставил правительство перед задачей срочно изыскать финансовые средства для покрытия текущих обязательств по выплате пенсий. И правительство решило запустить руку в пенсионные накопления граждан. Их не отменили совсем, но сократили обязательные отчисления с 7,3 до 2,3 процента. Это произошло в 2011 году. Ситуация сложилась такая, что государственный долг Польши достиг 55 процентов ВВП, а в этом случае по закону правительство обязано было довести бюджетный дефицит до нуля. К 2017 году польское правительство снова планирует увеличить ставку обязательных отчислений в накопительную часть до 3,5 процента. То есть в Польше не было полного отказа от накопительной системы, и тем не менее экономика страны пострадала. Прежде всего, существенная часть зарплат немедленно ушла в тень. Ведь в отчислении страховых взносов заинтересованы только те, кто копят на свою пенсию, а без этого стимула человек вполне согласен на зарплату в конверте. Соответственно, собираемость взносов упала. Кроме того, упали внутренние инвестиции, поскольку средства ключевых инвесторов — НПФ — сократились.
В Венгрии, где госдолг вырос до 80 процентов ВВП, с накопительной системой обошлись более радикально: в начале 2011 года государство фактически национализировало частные фонды. Объем пенсионных накоплений достиг на тот момент 14,5 миллиарда долларов, а ставка обязательных пенсионных отчислений от зарплаты работника составляла 8 процентов. В результате Венгрия действительно сократила бюджетный дефицит и внешний долг, однако инвестиционный климат в стране резко ухудшился, а экономические рейтинги Венгрии понизились. Главная проблема, которую эта страна сама себе создала, — разбалансированная пенсионная система.
Ксерокопия трудовой книжки в одном из отделений Пенсионного фонда России, Москва. 5 февраля 2015 года
Фото: Артем Геодакян / ТАСС
Самые тяжелые последствия отмены накопительной пенсии пережила Аргентина. Популистские меры правительства довели эту страну до дефолта по внешним займам. Исходные данные были такие же, как в Польше и Венгрии: 2008 год, острый дефицит бюджета и долг в 29 миллиардов долларов.
Решение аналогичное: конфисковать накопления. В результате правительство отрезало себя от внутреннего долгового рынка и долгосрочных инвестиций. Частные пенсионные фонды держали в государственных долговых бумагах 55 процентов своих средств. Эта мера подорвала и базу для долгосрочных инвестиций. Решив на короткое время проблему госдолга, страна получила ее несколькими годами позднее. Но это были уже не трудности с выплатами, а настоящий дефолт.
В отличие от упомянутых стран, в России проблема выплат по госдолгу не стоит. Спрашивается, стоит ли повторять чужие ошибки в заведомо лучших исходных условиях?
В чем выигрыш
Прогнозы экспертов и международный опыт показывают, что ликвидация накопительных пенсий плохо отразится на всех. Чтобы сохранить пенсии граждан на нынешнем уровне (не говоря уже об их повышении), придется увеличивать налоги. А это приведет к торможению и без того вялого экономического роста. Резко снизится собираемость налогов, возрастет объем «серых» зарплатных схем. В конечном счете все это скажется на размере пенсий.
При сохранении накоплений, напротив, какое-то время бюджет будет испытывать трудности, но начиная с 2022 года, когда на пенсию станут выходить первые участники накопительной программы, нагрузка на бюджет снизится. И все это время пенсионные деньги, не потраченные на текущие расходы, проработают в экономике.
Правительству России и Центробанку президент уже поручил разработать и представить механизмы направления средств негосударственных пенсионных фондов на финансирование долгосрочных инвестиционных проектов. Вряд ли такое поручение могло возникнуть, если бы президент склонился к отмене накоплений.