Дарья МОРОЗОВА
В рождественский сочельник Анна сидела дома перед ноутбуком и изучала рабочие отчеты. Рядом остывал чай, на блюдечке подтаивали конфеты, под боком мурчала кошка. Анна увлеченно открывала экселевские файлы. Ей нравилась ее работа, и она без сожаления посвящала ей выходные и праздники. Тем более когда в 34 ты не замужем и без детей, времени на это полно. Нет, никакой драмы. Как-то само не сложилось: сначала усердно училась, потом упорно работала. И не зря — под конец уходящего года ее назначили начальником управления, куда она пришла девять лет назад простым специалистом. Концерн, в котором работала Анна, большое внимание уделял благотворительности. Этим и занималось ее управление.
Прошлый год вообще выдался удачным — она, наконец, въехала в собственную квартиру. Маме удачно прооперировали катаракту, и она снова отлично видела. И сейчас, просматривая отчетность, Анна думала, что теперь у нее есть не только желание, но и возможность сделать работу эффективнее.
Дойдя до папки «Рождественское чудо», Анна чуть нахмурилась. Так называлась ежегодная предновогодняя акция, в ходе которой сотрудники предприятия по всей стране поздравляли воспитанников подшефных детских домов. Когда-то Анна пришла именно на этот проект. Сейчас она была уверена, что надо сокращать объемы. При всех усилиях акция давала малый, по мнению Анны, выхлоп. Ну собрали вещи по сотрудникам (Видели бы вы эти вещи! Возьми, Боже, что нам негоже!), ну провели концерт. Гораздо эффективнее собирать деньги на лечение, поддерживать культурные проекты — и с точки зрения пиара тоже. А ей за все это отвечать: как бы ни заливался топ-менеджемент соловьями о важности добрых дел, ему нужен результат. Потом, волонтеры — народ неорганизованный. Вот, пожалуйста, до сих пор половина не отчитались. А некоторые, поди, только после старого Нового года вообще поедут, «опаздуны».
Открыв папку «Фотоотчеты», Анна вспомнила, как кропотливо когда-то собирала фотографии, вытрясала их у волонтеров. Вдруг взгляд ее зацепила фотография чернявой девочки лет трех. «Амина, ростовский детский дом №4» — гласила подпись. Нет, не может быть. Это же она сама, только лет 30 назад. Анна присмотрелась внимательнее. Конечно, отличия заметны, но выражение лица, глаза, даже прическа — все то, что было когда-то у нее. Машинально Анна посмотрелась в зеркальный экран айфона. И увидела щекастую толстушку в больших очках. Но ведь она была когда-то худенькой тонконогой девочкой с густой черной челкой, совсем как у этой Амины.
Анна закрыла фото, свернула папку, отхлебнула чай. Открыла вновь. Амина... И все то, что надвигалось на нее давно, исподтишка, — женское одиночество, бездетность, неприкаянная старость, — вдруг встало в полный рост. «Роди хоть для себя», — плакала мама. Анна щадила ее, не рассказывая, что после аборта, который она сделала несколько лет назад, этого у нее не получится. После аборта, из-за которого глубже закопалась в работу и оставила все попытки создать семью. И себя щадила, говоря, что проживет «и так». Это был коллега, уже потом выяснилось, что женатый, никто не виноват, и хватит об этом...
Худенькая какая эта Аминка… Рука, потянувшаяся за конфетой, замерла на полпути. А слезы, которые уже давно подкатывали к глазам, полились легко и свободно. Плакала Анна долго. Затем лежала на новом красивом диване, а в отяжелевшей голове вертелись мысли:
— Амина.. Кто же так назвал? Почему ее бросили? Почему родственники не взяли, как это обычно бывает в восточных семьях? Может, она больна чем-то? Да нет, по лицу вроде не похоже, и какая, вообще, мне разница? Какое мне-то до этого дело? Я же все равно ее беру? Я ее беру! Мама посидит — все равно я ее перевозить к себе собралась.
Анна вскочила с дивана так стремительно, что даже кошка удивленно мяукнула.
— Так, теперь посмотреть билеты до Ростова на завтра. Собрать документы надо, но это все потом, сейчас главное — познакомиться, посмотреть. Подарки Аминке и все остальное… Сладости хотя бы — это утром доеду в «Ашан». Где файл с адресом? Ох, я своим задам — отчетность неаккуратная, ничего не найдешь. Вроде вот рейс, но на поздний вечер. Нет, надо все-таки лететь не завтра, а 8-го. Ну не успею завтра, ну запоздает немного чудо. Ростовским не привыкать — к ним и не приезжали еще. Так, где паспорт?
Итог голосования: «+» 68, «-» 20