Каспий вышел на демонстрацию Водоем снова стал орудием внешней политики прикаспийских государств

Саммит прикаспийской пятерки, состоявшийся 29 сентября 2014 года, уже признан прорывным. В своем политическом заявлении лидеры России, Казахстана, Азербайджана, Туркмении и Ирана впервые за 18 лет зафиксировали четкие условия конвенции по статусу Каспия. Также лидеры пяти государств подписали несколько важных документов, в том числе по региональной безопасности и торговому сотрудничеству. Объявлено о планах строительства железной дороги вокруг Каспия. Однако по мнению ряда экспертов, опрошенных «Лентой.ру», достижения IV саммита прикаспийских государств пока что носят показательно-демонстрационный характер: Каспий снова стал орудием внешней политики.

Выставка достижений

Каспийский прорыв — так характеризуют итоги заседания глав государств прикаспийской пятерки в Астрахани, где впервые за последние два десятилетия были озвучены условия принятия конвенции по статусу Каспия. Если согласование пройдет в штатном режиме, уже на следующем, V саммите прикаспийских государств, который пройдет в 2016 году в Казахстане, стороны разделят Каспийское море на национальные сектора и превратят водоем из потенциально конфликтного узла в центр региональной торговли. Чиновники, близкие к переговорам, предлагают внимательнее приглядеться к российской инициативе: деление на прибрежные зоны считается первым шагом к справедливому разделу Каспия.

«Впервые за долгие годы вопрос разграничения моря на национальные сектора был вынесен за рамки повестки саммита. И диалог удался, — подчеркивает вслед за российскими специалистами азербайджанский политолог Ильгар Велизаде. По его мнению, крайне важно, что «за основу дискуссии было взято предложение России… отталкиваться в работе от принципа 25-мильной прибрежной зоны, что значительно облегчило задачу формирования общих подходов к рациональному использованию ресурсов Каспия».

Эксперт уверен, что такая позиция существенно повлияет и на окончательное отношение участников диалога к разграничению дна и недр Каспийского моря на основе общепризнанных принципов и норм международного права.

Не менее важен и проект развития железной дороги вокруг Каспия — известно, что его уже поддержал президент России Владимир Путин. К слову, этот транспортный коридор трудно назвать новой большой стройкой. Тут тот редкий случай, когда каспийские государства, чувствовавшие себя антагонистами по ряду вопросов, выступили сообща, предлагая создать из разрозненных кусков одно целое. Дело в том, что железная дорога большей частью уже готова, во всяком случае, имеется ветка Казахстан — Туркмения — Иран (так называемое восточное полукольцо), а в 2016 году завершатся работы по другую сторону Каспия, по направлению Азербайджан — Иран (западное полукольцо).

Понятно, что железная дорога подобной географической насыщенности приобретет немалое политическое значение — прежде всего, потому что откроет оперативное пространство для Ирана, а Россию и все остальные государства Каспийского моря выведет к Персидскому заливу. Нет сомнений, что тогда повысится стратегический статус всего региона, а центр политического притяжения сместится на юг — в сторону Среднего Востока.

ШОС уполномочен заявить

Если рассматривать ситуацию несколько шире, логика новых договоренностей о Каспии вполне укладывается в модель, предложенную за три недели до IV каспийского саммита. Еще 11 сентября 2014 года в столице Таджикистана было принято решение о расширении Шанхайской организации сотрудничества. ШОС теперь прирастет не только вполне ожидаемыми Пакистаном и Индией, но и шиитским Ираном, и его региональный (в том числе каспийский) вес возрастет многократно. Заметим, что ось сотрудничества Москва — Пекин — Тегеран в XIX-XX веках всегда рассматривалась западными теоретиками как весьма нежелательная.

Впрочем, по завершению каспийский саммит получил неоднозначную экспертную оценку. Опрошенные «Лентой.ру» специалисты, годами плотно занимающиеся проблематикой Каспия, отмечали, что если абстрагироваться от общих заявлений и политических реверансов, на выходе мы увидим фактически всего три документа второстепенного значения. Таково мнение эксперта центра изучения Центральной Азии и Кавказа института востоковедения РАН Станислава Притчина, считающего, что «основным результатом IV Каспийского саммита на высшем уровне стало подписание трех отраслевых соглашений по защите биоресурсов, предупреждению и предотвращению чрезвычайных ситуаций, а также сотрудничеству в сфере гидрометеорологии».

Редактор аналитического ресурса Caspian Bridge Александр Князев обращает внимание на обилие декларативных тезисов в принятых главами каспийских государств документах, уповающих на сотрудничество в регионе. «Каспий, исходя из простых представлений политической географии, является узловым сосредоточением евразийской геополитики, стремительно растущей глобальной конкуренции, и далеко не все, что там происходит и может происходить, зависит только от руководителей пяти этих стран», — подчеркивает Князев.

Демонстрационный период

О том же говорят источники «Ленты.ру», близкие к переговорным группам одной из республик. Фактически все, к чему удалось прийти на саммите пяти прикаспийских государств, вынесено в политическое заявление. И это очень любопытный момент, поскольку в обычной бюрократической практике данный документ лишь фиксирует степень дипломатической адекватности собравшихся глав государств: например, там выражается общая приверженность каким-то базовым принципам.

Как правило, в политическом заявлении фиксируются общие слова и фразы, важные для межгосударственного этикета, но никакой обновленной повестки решительно не формулирующие. Однако в этом году именно в политическом заявлении прозвучали слова о разграничении дна и недр Каспийского моря, отразившие принципиальную договоренность о статусе водоема, чего не удавалось сделать на протяжении без малого 20 лет.

К этому предлагают пристальнее присмотреться практически все специалисты, имеющие отношение к подготовке саммита. По мнению эксперта из Туркмении, пожелавшего по понятным причинам остаться неназванным, в политическом заявлении зафиксированы результаты торга глав прикаспийских государств.

«Ни о каком сотрудничестве пока речи не идет, — подчеркнул собеседник «Ленты.ру». — Стороны долго тянули одеяло на себя, а тут догадались собрать воедино все достижения, оказавшиеся возможными в результате двусторонних переговоров последних пяти-семи лет». «Взгляните на железнодорожный коридор между Казахстаном (Туркменистаном — прим. «Лента.ру») и Ираном, — продолжает эксперт. — Три стороны шли к созданию транспортной ветки достаточно долго, согласовывали детали. Теперь, конечно, эта железная дорога выглядит как часть стратегического маршрута. Но появится ли коридор, опоясывающий весь Каспий, пока непонятно, поскольку неясно, например, когда реализуется проект Россия — Азербайджан — Иран»

Похожие тезисы выдвигает и Князев, осторожно комментирующий пункт о «неприсутствии» на Каспии военных сил третьих стран. По его мнению, эта деталь «должна иметь конкретное международно-правовое обоснование и практическое наполнение военными ведомствами пяти стран». «Милитаризация с опорой на атлантических союзников в условиях существующего напряжения в отношениях глобальных мировых игроков делает Азербайджан наиболее слабым звеном каспийской безопасности, и вопрос недопущения не каспийских стран в акваторию Каспия останется чрезвычайно актуальным», — полагает эксперт.

Также Князев обращает внимание на прошедшую за неделю до саммита прикаспийских стран в Актау конференцию «Парадигмы международного сотрудничества на Каспии: военно-политический аспект», на которой главный научный сотрудник Казахстанского института стратегических исследований Санат Кушкумбаев подчеркнул, что в настоящий момент кабинет Хасана Рухани в Иране находится в состоянии сложных переговоров с западными странами, подвергаясь нешуточному давлению со стороны переговорщиков.

Из доклада Кушкумбаева можно сделать вывод о том, что каспийский компонент в политике Ирана носит характер демонстрации: соглашаясь на декларативные прорывные шаги по Каспию, Тегеран намекает потенциальным западным партнерам на возможность геополитической альтернативы. С такой постановкой вопроса, что любопытно, полностью соглашается туркменский источник «Ленты.ру». По его словам, Каспий снова используется для решения внешнеполитических задач — по этой причине, уверен чиновник, все прорывные идеи текущего саммита были зафиксированы именно в политическом заявлении.

«Ведь так про них услышит весь мир», — иронизирует он.