Кто подставил Министерство культуры Как портал «Кольта» поссорился с газетой «Культура»

В середине 80-х был я на литературном вечере в выставочном зале «Беляево», где Дмитрий Александрович Пригов читал свои «Азбуки». В их числе и хорошо известную (в изустной передаче) матерную. Октябренком я был внимательным и заметил, конечно, что речь бородатого поэта, 33 раза повторившего «А пошли вы …», сильно отличается от словаря Центрального телевидения и советских газет. Недоумение разрешилось с помощью волшебного словосочетания «авангардная поэзия». Я узнал, что авангард — это такая технология творчества, которая делает все неизведанным, своеобычным способом. И расширение литературной нормы тоже входит в особенные способы.

Но даже Вселенная не расширяется бесконечно. Авангардный нонконформизм — дело личное и ответственное, его в аптеке каждому не пропишут. А когда нонконформизм переходит в категорию легкодоступного ширпотреба — это называется «репетиловщина». Шуметь сегодня нетрудно, а чтобы еще набрать лайков за чужой счет — нужно с кем-нибудь публично повздорить. Так, портал «Кольта» поссорился с газетой «Культура» и подложил свинью Московскому международному книжному фестивалю (ММОКФ), а заодно выставил в идиотском свете Министерство культуры. В очередной раз — но хорошая шутка не надоедает.

Оба издания избрали проверенную временем тактику. «Культура» написала безупречный в жанровом отношении донос, подобрав ужасающие для неподготовленного читателя, который культуру уважает на безопасном расстоянии, цитаты из современной драматургии. «Кольта» верно оценила сигнал и во всеуслышание объявила, что поставит незалитованные спектакли на уважаемой площадке Книжного фестиваля руками специально собранного коллектива театральных профи: до объявления программы ММОКФ никакого театра «Жареная птица» не существовало. Это называется провокация, безупречно подготовленная. Если бы Минкульт (напомним: министерство являлось официальным патроном Московского книжного фестиваля) стерпел, «Кольта» набрала бы лайков за гражданскую смелость. Минкульт отреагировал — и «Кольта» ловит свои бонусы за то, что пострадала от кровавого режима. В проигрыше остались Книжный фестиваль, который из солидарности покинула четверть участников, и автор пьесы Олжас Жанайдаров, и не помышлявший фрондировать.

Фронда нынче стала дешевым товаром. Медийный успех «Осторожно, религии» и «Запретного искусства» вряд ли удастся повторить. Но заезженная пластинка «покажем фигу цензуре» продолжает вертеться, хотя показывать несуществующей инстанции практически нечего.

Пьеса Олжаса Жанайдарова о том, как мальчик выбирает себе подушку. Мальчик один, а подушек семь. Но подходит ему только одна. Эту подушку зовут Гречик, и она (хотя Гречик, скорее, мужского пола) особенная. Все подушки набиты пухом, а Гречик — гречкой. Гречик гипоаллергенный, но другие подушки не понимают, что это круто, и не хотят с ним дружить. А мальчик Костя не просто одинок (на сцене другие дети не появляются), он вдобавок аллергик, и пух с пером на него плохо действуют. Ничего удивительного, что Костя выбирает себе в друзья подушку такую же одинокую, как он сам. Особенности главных действующих лиц пьесы и определяют ее простой сюжет.

Вместо банальной морали «давайте жить дружно» или противоположной, но столь же банальной «побеждает сильнейший» автор основывает свою детскую историю на популярном сегодня тренде «“особенные” тоже люди». Эта тема всегда была важна для детской литературы, но обычно завершалась счастливым концом, то есть интеграцией в коллектив. Золушка успешно выходила замуж, Гадкий Утенок становился прекрасным лебедем, даже Маугли надел штаны и вернулся в человеческую стаю. Вот этот поворот в пьесе Жанайдарова отсутствует. Аллергик Костя и гипоаллергенный Гречик, найдя друг друга, просто бегут из детского сада. Это не нужно ставить в упрек автору — не всегда же мораль читать. Оба положительных героя среди подушек — необычного содержания Гречик и диссидент Эмма — имеют яркие трафаретные характеры, детям такое нравится. И обрыв сюжета на самом интересном месте — стандартный ход для сегодняшней сериальной культуры.

Газете «Культура» эта сюжетная недопиленность — там, где у Жанайдарова финал, хорошая детская повесть только начинается — показалась необычной. И тут уже было нетрудно найти в репликах обиженных судьбой героев сомнения в традиционной семье, пропаганду инакости и далее по списку «нетрадиционных ценностей». Мотивация газеты понятна: культурная политика не зря пишется, бюджет не резиновый, надо занимать места для правильных товарищей. А мотивация «Кольты», поставившей детский спектакль в сложную ситуацию, менее очевидна.

Должно быть, приятно чувствовать себя мобилизованным на войну с режимом. Но хорошо известно, что когда за политику хватаются граждане далекие от власти и денег — тут начинается большевизм, чернуха и кровавый цирк, потому что на одной ненависти далеко не уедешь. Эксперты «Кольты», которых та созвала в ответ экспертам Минкульта, прямо заявили: «Первейшая обязанность гражданина — не любить власть». Справедливость требует добавить, что не всякий гражданин считает это своей обязанностью. Слепая ненависть к существующему порядку — болезнь именно русской интеллигенции. В остальном мире как-то не принято поливать родину рафинированными помоями. А у нас — чем большие рекорды в области духовки берет творческая единица, тем больших ждут от нее обличений властей и народных нравов. Почему-то никто не хочет помнить, что дважды за прошлый век революционная интеллигенция всеми руками поддерживала социальные перевороты, в которых первой и гибла. И никакая «инакость» не спасала интеллигента бедного от запущенной машины разрухи, если он не успевал вовремя убежать.

Кто ищет, тот найдет этот благоприятный сценарий в финале пьесы. «Гиппоалергенный раненый при транспортировке подух» (из аннотации «Кольты», орфография источника сохранена) валит из этого детского сада с его ужасным «Лавдопом», подушечьим адом с полчищами тараканов. А питомица Лавдопа нонконформист Эмма весело пляшет с подружкой, крысой Чачей: у них подпольный концерт. Ночью Эмме опять приснятся тараканы.

Вряд ли Олжасу Жанайдарову снился Минкульт и конспирологи из обоих изданий, когда он писал «Душу подушки». Эта легкая пьеса не предназначена для детей старше 12. Взрослые — существа испорченные, они всегда готовы читать между строк, а дети этого не умеют. При желании можно вычитать море похабщины даже в инструкции к тостеру. А фольклор — просто клад для людей озабоченных! По счастью, пока никто не запрещает читать детям сказки за то, что неоязычники усматривают в Бабе Яге богиню Мокошь. Правда, они не претендуют навязать свое видение всем окружающим.

Люди с моноидеей опасны. Параноики могут все; они найдут в «Чебурашке» левую идею и призыв к свержению режима, а Карлсона с Малышом отправят на гей-парад. Мнение автора и целевой аудитории не имеет для них значения. Только раньше параноиков запирали, а теперь они — тоже «особенные». Если кто-то призывает вас к ненависти — будьте бдительны! Внимание к параноикам может навредить гораздо больше, чем современное искусство.